Серая зона

- Богатство - категория количественная, а состоятельность - качественная.

- Понятно. Тогда скажи мне, состоятельный человек, какие у нас планы на сегодня? После завтрака ты отправляешься на работу. А вечером?

- После завтрака мы с тобой едем на кладбище.

- Вот как. Ты решил похоронить нашу любовь?

Макс рассмеялся.

- Нет, это мы пока делать не будем. Сегодня открытие мемориала в память членов семей Адлер и Ландау, погибших в лагере смерти Маутхаузен. И поэтому твой приезд очень кстати.

- Что за мемориал? Ты мне ничего не говорил.

Макс рассказал о своём решении увековечить память погибших, о приобретении участка на кладбище и о главной идее архитектурного проекта.

- На днях строительство закончено. И сегодня официальное открытие с чтением поминальной молитвы. Мы должны быть там в одиннадцать. После этого заеду в офис на пару часов. А потом я в твоём распоряжении, дорогая.

- Макс, я очень взволнована. Это событие придаёт особый смысл и особый характер нашим отношениям. Ты мне нравишься всё больше и больше. Скажи, а почему ты решил построить мемориал именно сейчас, спустя столько времени после войны?

- Эсти, ты обратила внимание, что на некоторые твои вопросы я отвечаю двумя словами: «так сложилось»? Таков же ответ и на этот вопрос - так сложилось. Если вопросов больше нет, то давай завтракать.

Мемориал находился в западной части нового еврейского кладбища, рядом с протестантским участком. Он был сделан в виде серой гранитной стены, по краям которой возвышались две стелы из чёрного мрамора. Венчала стену необработанная базальтовая плита со сквозным вырезом в центре в форме шестиконечной звезды. Вырез был сделан под углом к зрителю, и небо в нём было такой же формы… На одной стеле были выгравированы с указанием возраста имена членов семьи Адлер, на другой - Ландау. Всего тридцать шесть имён. Под каждым списком - слова «Зихронам левраха»[4]. На гранитной стене надпись: «Умерщвлены в Маутхаузене в числе 38120 евреев, 1938 - 1945», а ниже изречение на иврите: «Воздастся кара за кровь невинных. Псалом 79».

Эсти внимательно осмотрела мемориал.

- Всё сделано достойно, сдержанно, с большим вкусом и тактом, - заключила она. - Без внешних эффектов. Но каждая деталь и каждое слово кричат. Молодец, Макс. Спасибо и от меня тоже.

- Рад, что тебе понравилось. Ты совершенно точно уловила главную идею мемориала. Да, каждое слово кричит, - повторил он и машинально добавил: - В начале было Слово…

- Да, в начале было Слово, - продолжила Эсти, - потом слово против слова, потом народ против народа, потом две Мировые, потом Холокост. Вот и вся история цивилизации от Иоанна до наших дней.

Макс был поражён таким ёмким и исчерпывающим экспромтом.

- За это ты заслуживаешь ещё одну докторскую степень, - сказал он.

Присутствующих было немного - глава Венской еврейской общины, его заместитель, трое руководителей «Хевра кадиша», раввин Самуэль Маркус, староста синагоги, архитектор и скульптор. Состоялась краткая церемония. Раввин Маркус прочитал поминальную молитву: «Итгадал вэ иткадаш шемей рабо…» - «Да возвеличится и освятится великое имя Его…» Перед уходом Эсти положила по небольшому камешку на горизонтальный выступ у подножья каждой стелы.

- Так это делается в Израиле, - объяснила она в ответ на недоуменный взгляд Макса. - По еврейской традиции возлагаются не цветы, а камешки.

Макс отвёз Эсти в гостиницу, и они договорились, что через два часа он заедет за ней.

- Мы отправимся в деревушку в семидесяти километрах от Вены, - сказал он. - Там и заночуем. Возьми всё необходимое.

Деревушка называлась Дюрнштейн. Она расположена к западу от Вены, у излучины Дуная. Место очень живописное, настоящий рай для туристов. Множество уютных гостиниц сельского типа, ресторанчиков, прогулочных тропинок вдоль реки и по склонам соседних холмов. На одном из них - развалины старинного замка, в котором, согласно летописи Крестовых походов, содержался пленённый английский король Ричард Львиное Сердце.

Макс и Эсти приехали в Дюрнштейн в седьмом часу вечера. Они оставили вещи в гостинице, прошлись несколько километров вдоль Дуная и поужинали в семейном ресторанчике «У излучины».

- Просто сказка! - воскликнула Эсти. - Не хочется думать, что всё это скоро кончится. Так бы и путешествовала с тобой по всему миру… Впрочем, это даже хорошо, что кончится. Иначе я бы привыкла к тебе, а то и банально влюбилась. В моём возрасте это опасно. Да и тебе ни к чему…

- Не знаю, не знаю. Мне, может быть, и к чему, - загадочно произнёс Макс. - Но тебе, действительно, надо быть осторожной. Не следует ломать семейную жизнь.

Эсти иронически посмотрела на него.

- Откуда тебе знать? Может, и ломать-то нечего, - неопределённо сказала она. - Ну ладно, сменим тему. Хочу в гостиницу. Грядёт ночь великой любви номер два…

- Любовь номер два или ночь номер два?

- Ночь, конечно, - Эсти рассмеялась.

Макс обнял её и поцеловал.

- Не испугался? - Эсти лукаво посмотрела на него. - Обещаю, сегодня не будем нарушать завет древних римлян. Как там говорится - ultra posse…?

- … nemoobligator, - закончил Макс.

- Вот именно, облигатор.