Сербия о себе. Сборник

Наиболее опасным было манипулирование в области исторического сознания – важного элемента общественного сознания в целом. Осуществлялось это тремя способами: 1) попытками отодвинуть на задний план, прежде всего в образовании и культуре, конкретные исторические события недавнего и далекого прошлого (например, геноцид сербского народа в Независимом Государстве Хорватия в 1941–1945 гг., отдельные периоды и проблемы истории Сербии и сербского народа, Балканские войны и Первую мировую войну, сербскую государственность, историю Королевства Югославии, династическую историю); 2) выделением из контекста сербской истории отдельных явлений и эпизодов для демонстрации их как негативного опыта (например, турецкое иго, постоянные усобицы сербского народа); 3) внесением идеологии в историографию, а именно навязыванием только одной точки зрения на исторические события и явления – марксистской, а также определенного круга приемлемых и часто обсуждаемых тем (отечественная и зарубежная коммунистическая и марксистская история, история рабочего движения, Югославия во Второй мировой войне). Это последовательно проводилось в науке, образовании и культуре. Совокупность этих факторов во многом затруднила процесс рационального развития исторического сознания, породила некритическое отношение к прошлому, привела к примату эмоционального восприятия современности над рациональным, что мы сейчас и наблюдаем.

Социалистическая Федеративная Республика Югославия

Процесс стирания отдельных событий, периодов, процессов и личностей из исторической памяти, как правило, не дает результатов. Однако он может повлечь за собой весьма негативные последствия. Замалчиваемое все равно оседает в памяти, но в искаженной форме, близкой к мифу, и чаще всего передается из уст в уста, так что можно говорить о неких рецидивах эпического сознания. Например, сколько бы власть ни налагала табу на рассказы о геноциде, он не мог совсем исчезнуть из исторической памяти. Еще более яркий пример. Попытка полного отождествления генерала Драголюба Михайловича[7] и «поглавника» («вождя») Анте Павелича[8] не увенчалась успехом даже при влиянии зарубежных историков и публицистов, а только спровоцировала усиление иррационального и эмоционального в историческом сознании. А общим результатом замалчивания стала невозможность научной оценки и критического отношения к прошлому. В качестве обратной реакции вытесненные события в благоприятный момент были возвращены на общественную сцену практически в виде мифов, став скорее символами, нежели реальными фактами, в силу чего оказались опасно удобными для манипуляций. Неисследованные с научной, то есть рациональной точки зрения, эти исторические предания только подстрекали иррационально-эмоциональное начало. Единственное, к чему могло привести подобное развитие исторического сознания, – это пробуждение национальных атавизмов.

Гражданская война 1941–1945 годов – исходная точка идеологического раскола, повлиявшего на формирование общественного сознания

Хитросплетение мировых и внутренних событий 1941– 1945 гг. вывело на политическую сцену, точнее, поставило у кормила власти коммунистическую партию Югославии во главе с Иосифом Броз Тито. КПЮ стала основным инициатором идеологического разделения, доходившего до фанатизма, суть которого крылась в области иррационально-эмоционального.

Сталинская модель, идеологическая исключительность, однопартийная система и культ вождя повлияли на развитие иррационального ядра в историческом сознании сербского народа, а также «вылепили» форму исторической памяти, апеллировавшей к периоду Королевства Югославии и Второй мировой войны. Классовость как компонент идеологической конфронтации напрочь перечеркивала предыдущий период истории. При взгляде же в исторической перспективе выделялись маргинальные явления в развитии сербского общества (социалистические идеи XIX в., Драгиша Лапчевич[9] ). Одновременно в искаженном свете выставлялись династии, монархии, Королевство Югославии, личности выдающихся деятелей политики, культуры, представителей интеллигенции предшествовавшего периода, не важно, были ли они ориентированы проюгославски или нет (начиная с текста Бориса Зихерла «Три прогнивших основания старой Югославии»). Затем стала однобоко изображаться гражданская война, а навязанными представлениями нагло манипулировали.