Сердечная тайна королевы

– Виолетта? – Эме позволил себе деликатно удивиться. И тут же торопливо скомкал лист бумаги, над которым страдал последнюю четверть часа.

– Я вам помешала, шевалье? – поинтересовалась девушка, старательно пряча неловкость за светской улыбкой. Видеть лейтенанта оказалось не менее мучительно, чем не видеть его. Маркиза уже успела тысячу раз мысленно напомнить себе, что она явилась сюда по делу, но помогало это мало. Оставалось только улыбаться. – Очередное донесение его высокопреосвященству?

– Нет. На этот раз я пытался написать вам.

– Мне? Вот как. Ну, так отдайте письмо мне. Раз уж я здесь, – мадемуазель де Лажуа протянула руку за бумагой, но Эме не спешил с ней расстаться.

– Не стоит. Сегодня я не в ладах с красноречием.

– В таком случае отдайте чернильницу. Мне кажется, вы ее вот-вот уроните.

Кто-то подумает, что это был довольно неуклюжий повод для того, чтобы подержаться за руки. Но и Виолетту, и де Фобера он вполне устроил. Теперь девушка держала чернильницу, пальцы лейтенанта ласково обнимали ее запястье, и при этом взгляд мужчины сделался настолько красноречив, что мадемуазель де Лажуа вскоре ощутила, как запылали щеки.

– Вы заставляете меня смущаться, – тихо заметила маркиза.

– Почему? Я всего лишь любуюсь вами, Виолетта. Неужели это вам настолько неприятно? – Эме вздохнул. – Клянусь, я согласился бы получить еще дюжину ударов шпаги, только бы вновь оказаться в той трактирной комнате в Бюре-сюр-Иветте.

– Дюжину? Вы переоцениваете себя, шевалье, – укоризненно заметила девушка. – Хватило одного удара, чтобы едва не отправить вас на небеса. Не думаю, что «еще дюжина» – это удачная просьба к Господу.

– Оно того стоит.

– Что именно?

– Ваше общество.

– Не обольщайтесь. Я приехала… по делу…

– А-а, – откровенно разочарованно протянул лейтенант. – По поручению королевы?

– Нет, не совсем. Помните того мертвеца в Булонском лесу? – Виолетта нерешительно опустилась в соседнее кресло. Так будет удобнее, раз уж де Фобер так и не соизволил отпустить ее руку.

– Еще бы. Я ему в какой-то степени многим обязан.

– Мне не до шуток! Вы узнали, кто был этот бедолага?

– Честно говоря, нет. Мазарини отправил меня в Нуази сразу после королевской прогулки. Так что этим покойником занимались другие люди. А в чем дело?

– Мне кажется… Нет, я уверена, что видела убийцу.

– Где?

– Той ночью, когда… ну, вы знаете… на дороге, среди людей де Бофора. А потом вчера в Лувре.

– Что значит, «той ночью»? – сразу не сообразил Эме. – Кого вы там могли видеть, кроме мертвецов?!

– Десяток живых вооруженных мужчин, которые только что покончили с тремя ненормальными гвардейцами и собирались вновь преследовать карету королевы.

Де Фобер дернул маркизу за руку так, что она едва не упала.

– Вы пытаетесь сказать мне, что у вас хватило глупости ввязаться в драку с людьми герцога?!

– Речь шла о чести ее величества. К тому же со мной были слуги. Я даже умудрилась оставить отметину на физиономии этого де Шантонефа…

– О Господи! – Эме в изнеможении откинулся на спинку кресла. – Вы еще там и фехтовали?

– Почему нет? Отец учил меня… Ну же, не нужно злиться, шевалье!

– Я не злюсь. У меня просто нет слов, сударыня. Он вас видел, этот убийца? Он вас узнал?

– Ночью на дороге – вряд ли. Было темно. Да и я, к счастью, оказалась в мужском платье. А вчера в Лувре, думаю, узнал. Но это еще не все.

– Даже и не сомневаюсь.

– Не язвите. Тогда в лесу я не сказала вам всей правды.

– В этом я не сомневаюсь тем более!

– Перед смертью тот человек передал мне кое-что… Письмо для Анны. От ее брата, короля Испании.

– И?

– Мне кажется, что его убили именно из-за этой бумаги.

– А само письмо? У кого оно сейчас?

– У того, кому было адресовано. У ее величества.

Де Фобер вздохнул.

– У вас талант вляпываться в неприятности, сударыня.

Виолетта грустно потупилась.

– Все получилось случайно, клянусь вам. Вчера днем я столкнулась с этим де Шантонефом в Лувре, и мы… были друг другу представлены. Теперь я знаю имя убийцы, ну а он, соответственно, знает мое. Но, может, все это не стоит беспокойства, а я просто трусиха…

– Вряд ли, – Эме сосредоточенно изучал вышивку на покрывале. – Вы говорите, этот де Шантонеф принадлежит к людям де Бофора?

– Да, безусловно.

– Вам следует быть очень осторожной. И не ввязываться в сомнительные истории.

– Они сами со мною случаются!

Лейтенант поморщился.

– Поверьте, Виолетта, я весьма гадко себя чувствую оттого, что больше ничем пока не в силах вам помочь. Мне бы очень не хотелось, чтобы с вами случилось что-нибудь дурное…

Мадемуазель де Лажуа ободряюще улыбнулась.

– Ничего дурного со мной не произойдет, заверяю вас. К тому же раненым нельзя волноваться. Я постараюсь следовать вашему совету и не ввязываться более в – как вы там сказали? – сомнительные истории.

– Вы очень забавны, – голос Эме потеплел, – когда пытаетесь казаться «взрослой». Знаете что, лучший способ избавиться от ночных страхов – это проводить ночи со мной…

Юная маркиза, закусив губу, торопливо выдернула ладонь из руки мужчины.

– Вы забываетесь, шевалье де Фобер!