Сердечная терапия

Но дразнить собак было еще рано, да и бессмысленно. А что с Тарчинским это не конец, а только начало, уже не было никакого сомнения. Ожидая лифт, Антонина посмотрела на часы – без пяти минут одиннадцать. Вспомнила, что выключила мобильный еще в галерее. Включила его. Через минуту пришло четыре сообщения о пропущенных вызовах – три были от Игоря, один – от Яны. Перезванивать обоим не было смысла: Яне поздно, а Игорь – вот он, только нажми нужную кнопку в лифте, и пожалуйста…

Поднимаясь на свой этаж, она смотрела на себя в большое зеркало, которое недавно поселилось в лифте. И для чего оно здесь? Видимо, чтобы по дороге домой или из дома жильцы могли потренировать нужное выражение лица, надеть соответствующую ситуации маску. Антонина выпрямила спину, облизнула и сжала губы, гордо вскинула брови и придала лицу выражение независимого превосходства. Общая картина ее устроила. К такой женщине вряд ли станут цепляться с глупыми вопросами.

Отперла дверь своим ключом. Вошла в полутемный коридор. Свет горел только в кухне. Почувствовала запах каких-то медикаментов. Повесила пальто в шкаф-купе, разулась, почувствовала через тонкие колготки прохладу плитки, прошла в кухню и увидела на столе рюмку и пузырек с сердечными каплями. Хмыкнула.

«Показуху устраивает? Давит на психику? Ну-ну…» Заглянула в кабинет – никого. Приоткрыла дверь в спальню – Игорь лежал под одеялом спиной к ней. Закрыла дверь и пошла в ванную.

Она долго рассматривала себя, обнаженную, в большом зеркале. Для возраста «чуть за пятьдесят» Антонина была в прекрасной форме. Не зря потрачены деньги и время на бассейн, курс массажа, домашний велотренажер. Разве что в солярий можно сходить. Без белья.

Она долго мылась под душем, чувствуя, как в ней перемешивались, будто струи воды, такие разные чувства – обида, жажда мести, жалость к себе, гнев, тревога, новый интерес к Роману, который почему-то всплыл из прошлого именно сейчас, будто брошенный кем-то спасательный круг, а может… может – соблазн, и надо еще взвесить, стоит ли… Но от воспоминания об их поцелуе по телу прокатилась волна желания, и Антонина почувствовала, что она от этого блюда точно не откажется, а куда именно могут завести новые отношения, надо еще прикинуть, но ведь никто в спину не толкает. Тихо вернулась в спальню, устроилась на своей половине супружеской кровати и вскоре заснула глубоким сном. А уже под утро, переворачиваясь с боку на бок, в полусне почувствовала, что Игорь спит, обняв ее рукой.

13

Вадим не спешил возвращаться домой. Его небольшая, но, в общем-то, симпатичная двухкомнатная квартирка, не в центре, зато у метро, в последнее время превратилась в ночлежку, куда молодой врач возвращался исключительно чтобы отоспаться после тяжелых операций и дежурств. С тех пор как уехала Анжела, там стало как-то совсем пусто и неуютно. Хотя раньше она часто звонила на мобильный и упрекала, что работа ему дороже, чем любимая девушка, которая шатается по дому, «как идиотка», «тупо сидит в инете» или вызванивает подружек, чтобы развлечься, где-нибудь «повисеть» с ними. Анжела все чаще предъявляла претензии: зачем ей такой мужчина, которого она почти никогда не видит? Был бы еще, мол, занят каким-то крупным бизнесом, но увлеченно резать младенцев за одну зарплату, не беря взяток, никогда не иметь времени на любимую женщину – это просто абсурд!

Не сказать, что зарплата у Вадима была мизерной, это смотря с чем сравнивать. Правда, «мазерати» он покупать не планировал и на Мальдивы не собирался, хотя и мог бы выбраться раз в год, поставив перед собой такую цель. Но зачем ему эти Мальдивы, если он и там будет постоянно думать о клинике, о новых методиках лечения и оперирования сердечных патологий у детей, которым без вмешательства врачей не выжить?

Все чаще ему казалось, что они с Анжелой существуют в каких-то разных плоскостях, хоть и живут в одной квартире и спят в одной постели. Какого-то конкретного видения их общего будущего девушка не озвучивала, но недовольства своим сегодняшним положением не скрывала. Может, еще не придумала, какое бы новое воплощение Вадима ее устроило, или по-женски чувствовала, что меняться он не будет, и пока просто «пилила его тупой пилой», не выдавая конструктивных идей. А это ее в очередной раз повторенное «резать младенцев» обожгло Вадима и стало тем камешком, который покатился с горы, увлекая за собой целую лавину. Решительные слова были произнесены однажды воскресным вечером в Макдоналдсе на площади Независимости, куда они зашли не поесть, а просто заскочили в туалет, как это делают многие, страдая от нашего несовершенного даже в центре города сервиса. А потом неожиданно остались там выпить кофе и погреться.