Сердечный трепет

«Однажды одна женщина придет на Красные камни и представит себе, что она летит над морем к Луне, с которой у нее давние дружеские отношения. Она будет грустна, а до полуночи останется еще целых две минуты. До ее дня рождения. Но с каждым днем рождения начинается что‑то новое. На этот раз — особенное. И поэтому я напишу для нее песню, которая будет звучать две минуты. Ровно две минуты. Песню, с которой она может лететь в гости к своей подружке, Луне. Pink Moon. Happy Birthday, куколка Штурм».

И он поет:

I saw it written and I saw it say
Pink moon is on its way.
And none of you stand so tall
Pink moon gonna get ye all
And it's a pink moon
Yes, a pink moon.[63]

ВОСКРЕСЕНЬЕ, 00:00

Какое-то мгновение я подумывала: а что, если просто дать газ и взлететь? Bay!

Это было бы нечто! Какой уход!

Пастор будет глотать скупые слезы, несмотря на то что он совершенно не знает меня, потому что пятнадцать лет назад я покинула ряды прихожан. Но он интуитивно почувствует, какая выдающаяся личность безвременно покинула этот мир. Моя школьная подруга Кати, эксперт по театральным жестам, будет истерически кричать у открытой могилы, бросаясь на Филиппа: «Убийцаааа!» и только совместными усилиями мужа и любовника удастся удержать ее от того, чтобы она не убила его лопатой.

А Филипп, совершенно сломленный, рухнет на мою могилу, вцепится в мой белый гроб и откажется вставать.

Ах, я люблю представлять в красках собственное погребение. Всех этих отчаявшихся, раскаивающихся людей, которым я, можно сказать, делаю честь своей смертью. Вот они ее получили. Раскаиваться слишком поздно! Сами виноваты!

Что плохо в этих фантазиях, которые, впрочем, всегда приятны, так это чрезмерная необратимость смерти и тот факт, что на собственных похоронных торжествах главное действующее лицо часто бывает мертвым. Как же так: ты наконец получила свою звездную роль, а ничего иметь с этого не будешь. Нет, такой вариант не для меня. Если уж речь обо мне, то лучше я еще поживу. Поэтому я предпочитаю умереть в преклонном возрасте — ведь у живого больше шансов отомстить.

Итак. За новый год. За хороший год. Самое прекрасное в том, что он может быть только лучше.

Пожалуй, мне даже можно позавидовать.

«С новым счастьем!» — рявкаю я что есть мочи. Марпл испуганно поднимает голову и вздыхает из-за того, что прервали ее сон. Я крепко целую ее в мокрый нос. После чего она выглядит, если это вообще возможно, еще более удрученной, чем обычно. Я включаю заднюю передачу, машу рукой Луне на прощание и начинаю новую жизнь.

10:13

Ооооооо! Уууууу! Ктоооояяяя! Гдеееяяя! Кто долбит меня по голове? И почему?

11:45

Ооооо. Эта боль.

У меня болит все тело — ни единого живого места — и непонятно, где болит больше. Хорошо, головную боль я быстро локализовала и диагностировала. Алкогольное отравление вкупе с непривычно высокой дозой никотина. Безрадостно, но ничего серьезного. Но, черт возьми, что с моей спиной, ногами, руками? Чувствую себя так, как будто угодила в потасовку между панками и скинхедами.

О чем, честно говоря, не могу судить правильно, потому что меня еще никогда не били. Я немного труслива, когда дело касается физических разборок. Да и вообще, любых разборок. Влезать в конфликты — это не мое. На меня стоит только злобно посмотреть, и я готова все, то есть абсолютно все, что говорила когда-нибудь в своей жизни, взять обратно.

Вот самое брутальное, что я сделала другому человеку: когда мне было одиннадцать лет, я в приступе гнева бросила мокрую губку в ненавистную одноклассницу. В то время я не только плохо бросала, но и плохо целилась, чему, впрочем, так никогда и не смогла научиться. Губка пролетела в нескольких метрах от моего врага и попала в лицо лучшей подруги, отчего наша дружба тут же и кончилась.

Я с отвращением щурюсь на солнце, которое неизвестно откуда светит мне прямо в лицо, и бросаю хмурый взгляд на свое истерзанное тело.

Ничего удивительного. Конечно, довольно практично что из‑за небольшого роста меня можно уложить спать почти где угодно. Я способна задремать в малюсенькой нише, в тесном кресле… Но если я могу спать почти везде, это еще не означает, что везде я сплю хорошо.

Сейчас, например, я лежу, измученная болью, на заднем сиденье своего автомобиля. Слегка прикрытая купальным полотенцем. Голова самым неудобным образом лежит на пакете с книгами. На ногах уютно устроилась мисс Марпл, но это даже хорошо, потому что ног я не чувствую, а если бы чувствовала, то они бы, конечно, болели.

Постепенно вспоминаю последние часы прошедшей ночи. В своем небесно-голубом кабриолете я покатила на стоянку перед ночным рестораном в деревне Кампен. Подвела губы, подкрасила ресницы и в сопровождении Марпл отправилась праздновать свой день рождения. Несколько мужчин приятной наружности не бросились ко мне, что меня огорчило, но по причине не существующего больше чувства собственного достоинства по‑настоящему не оскорбило.