Сердца и камни

Они впервые встретились в то время, когда появились статьи, поддерживающие и защищающие Лехта, когда силикальцитные дома уже нельзя было назвать «выдумкой прожектера» — в них жили эстонские семьи. Как Лехт и предполагал, именно они, новоселы, стали главными судьями, беспристрастными арбитрами между ним и его недругами. А новоселы присылали Лехту самые восторженные отзывы о силикальцитных домах. Иногда они звонили ему по телефону, приглашали в гости.

Но молодой человек, позвонивший по телефону Лехту поздно вечером, начал разговор с того, что силикальцитные дома — это еще не вершина мировой архитектуры, что, поскольку новое дело еще находится в начальной стадии, он хотел бы предложить свои услуги.

— Вот как, — усмехнулся Лехт.

— Вам нужен физик? — спросил Тоом.

— Теперь нам нужен электромонтер — в лаборатории погас свет, — продолжал шутить Лехт.

Но Тоом положил трубку: по-видимому, он не склонен был поддерживать разговор.

Через две недели Тоом снова позвонил по телефону Лехту.

— Не нужен ли вам физик? — спросил он. — Или вы все еще сидите в темноте?

Лехт рассмеялся и коротко сказал:

— Физик нужен. Приезжайте.

Они встретились и сразу понравились друг другу. Тоом только попросил добыть электронный микроскоп.

— Без него, — сказал он, — я вряд ли буду вам полезен.

В тот период мысль об электронном микроскопе казалась фантастической. Это было равносильно просьбе о космическом корабле. Но Лехт любил браться за дела, которые кажутся фантастическими. Понадобились длительные хлопоты — Лехт не жалел для них ни времени, ни энергии, ни сил. Пришлось и в данном случае читать пространные лекции о силикальците, о его будущем — словом, обо всем, что Лехт говорил и до этого в различных ведомствах, с которыми соприкасался.

И вот электронный микроскоп прибыл в маленькую лабораторию опытного завода в Таллине.

Тоом сразу же прослыл придирчивым исследователем. Он делил все труды Лехта и Ванаса на «две эпохи» — до появления электронного микроскопа на опытном заводе и после его установки в лаборатории Тоома. С точки зрения молодого физика, вся «первая эпоха» была, конечно, революционной, смелой, интересной, но теоретически не обоснованной. Зато «вторая эпоха» показала всем, что с силикальцитом и его первооткрывателями шутить нельзя, — новые свойства расколотой песчинки, известковой пыли, дезинтегратора изучены и подтверждены чуть ли не самым точным методом — электронной микроскопией.

Во время самого горячего спора о структуре и свойствах силикальцита поднимался на трибуну молодой физик и тоном, не терпящим возражений, говорил:

— Конечно, вы можете спорить с Лехтом, с Ванасом, со мной, но с электронным микроскопом вы не должны спорить. Поверьте мне, он не знаком ни с Долгиным, ни с Лехтом.

Лехт понимал, что Тоом в какой-то мере преувеличивает роль электронного микроскопа, но все же со всей искренностью поддерживал своего нового помощника. Ему же он поручил и волновавшую всех проблему «пальцев» дезинтегратора. Они разбивают песчинки, делают это хорошо, точно, ловко. Но при этом «жертвуют собой», как в шутку говорил Лехт, быстро изнашиваются, стираются. «Конечно, умение жертвовать собой — это героическая черта характера, но в данном случае она может погубить все дело», — тем же тоном продолжал Лехт. Надо, наконец, понять, что происходит с этими чертовыми «пальцами» дезинтегратора, когда они сталкиваются с песчинками.

— Ну что ж, — ответил Тоом, — попробуем обойтись без жертв.

Он любил эту атмосферу шутливой иронии, которую Лехт поддерживал в лабораториях в самые трудные периоды борьбы за силикальцит.

Тоом посвятил «пальцам» много дней, его трудолюбие поражало даже Лехта и Ванаса. И молодой физик уже знал, какие сплавы нужны, чтобы «пальцы» дезинтегратора не «жертвовали собой».

Но вот это уязвимое место новой машины использовал Долгин в разговоре с Лехтом. И, как это всегда бывает, угроза Долгина породила не уныние, а новую решимость и новую энергию.

Вот почему Лехт предложил Тоому поехать в Москву, в Академию наук СССР.

Человек, впервые приходящий в чуть-чуть торжественные академические апартаменты на Ленинском проспекте, ощущает какую-то робость, но Лехт вел Тоома с такой уверенностью, будто принадлежал к завсегдатаям этого дома.

Их встретила молодая женщина, которая крайне удивилась, что посетители пришли к вице-президенту «без вызова, — без приглашения и даже без предварительного телефонного разговора». Лехт же только повторял:

— Такие у нас дела. Такие дела.

— Почему же так сразу? Может быть, вы обратитесь в отделение?

— Куда? — не понял Лехт.

— В отделение, — пояснила она и добавила: — У вице-президента все дни и часы расписаны. Может быть, на той неделе?

Лехт улыбнулся и сказал:

— Мы бы хотели попасть к вице-президенту теперь, через десять минут. Мы ведь уезжаем. Ждать неделю у нас нет никакой возможности.

Молодая женщина на мгновение задумалась и сказала:

— Думаю, что из этого ничего не выйдет. Но я все-таки спрошу. Самонадеянность должна быть всегда вознаграждена, как сказал Сократ, — и вошла в кабинет вице-президента.