Сердца и медведь (СИ)

Борт корабля был покрыт серой краской, местами облупившейся и обнажившей пятна ржавчины. Я посмотрел в ту сторону, где, по моему мнению, должен был быть нос, чтобы разглядеть название, но ничего похожего не обнаружил. Только кое-где на корпусе были небрежно нанесены какие-то технические знаки или пиктограммы. Игорь Сергеевич тоже посветил в ту сторону мощным фонариком, который захватил с собой. Названия там точно не было, зато я разглядел кое-что более интересное: кое-где на корпусе наблюдались странные вмятины, или даже отверстия. Небольшие, круглые или вытянутые, может, сантиметр или два в диаметре.

— Их что, из стрелкотни обстреливали? — спросил Михаил (механик, один из тех, кто вытаскивал меня из коптера).

Контролёр нахмурился и не ответил. Вместо этого он пошарил фонариком по стене дока. Метрах в двадцати от носа аппарата обнаружилась лестница, ведущая наверх. Она представляла собой ряд узких, ржавых и довольно скользких на вид железных скоб, утопленных в неглубокой нише.

— Надо сдать вперёд, — сказал он.

— Сделаем, — кивнул Степан и направился к уже задраенному люку в рубке.

— Швартоваться негде… — заметил Михаил.

— Ничего. Всё равно придётся систему самоуничтожения активировать, — ответил контролёр.

— И то верно… кстати, вода-то отсюда убывает. И это странно. Похоже, док под давлением. Мы же ниже уровня моря. Причём давление растёт, — спокойно добавил Михаил.

— Отставить самоуничтожение, — сказал Игорь Сергеевич. — Ты уже активировал?

— Нет, — ответил Степан, который не успел дойти до люка. — Для начала отойти надо. Хотя бы за пределы объекта.

Контролёр одобрительно кивнул.

— Ясно. В общем, тогда план такой: осматриваемся. Фиксируем для последующего анализа всё, что увидим. Ищем выход. Если есть шлюз — прекрасно, если нет — готовимся отступать.

— Принято, шеф, — сказал Степан.

Если честно, я бы предпочёл не подниматься по этому трапу. Поскользнуться и оказаться в воде, среди всех этих железяк? Б-р-р-р! Я и без того чувствовал себя букашкой в старом сливном бачке. Не самое приятное ощущение, должен сказать.

Но предложить подождать на месте у меня язык не повернулся. Да и, чего уж там, любопытно было. Этот корабль интриговал. Было в нём что-то странно притягательное… может, удастся сердце добыть?

Поэтому я стиснул зубы и двинулся наверх вслед за контролёром. Ниже меня карабкался Степан, который последним покинул палубу аппарата.

Бетон наверху был влажным и скользким, будто покрытым какой-то слизью. Это было довольно неприятно. Я отошёл подальше от края и как мог отряхнулся.

Отсюда было видно надстройку корабля и часть палубы. Определённо, он был военным: трубы, расположенные вдоль борта, здорово походили то ли на торпедные аппараты, то ли на пусковые установки каких-то ракет. Сама надстройка была приземистой, с ровными скошенными краями. Никаких иллюминаторов по бортам не было, только квадратные окна на ходовом, наверху.

Между краем дока и палубой корабля было метров восемь. С разбега не перепрыгнешь. «Но как-то же на него люди попадали?» — подумал я, пытаясь взглядом найти проход. Остро не хватало собственного фонарика.

Будто в ответ на мои мысли, Степан осветил корпус корабля и повёл лучом вдоль него. Я обратил внимание, как туго натянуты были швартовы. Кажется, кнехт на краю дока даже немного покосился… наверно, и правда уровень воды постепенно уменьшался. Если так продолжится и дальше — то или швартовы порвутся, или кнехты вырвет.

— Можно перелезть, — сказал навигатор, — тут недалеко.

— Не стоит, — ответил Игорь Сергеевич, — прикинь примерно, какая на них сейчас нагрузка.

Навигатор хмыкнул.

— Прав, шеф. Не стоит, пожалуй…

— Пойдём на ту сторону, трап должен быть там, — сказал контролёр.

Мы прошли метров двадцать по заплесневелому бетонному полу, когда наткнулись на первую зловещую находку.

Я сначала подумал, что кто-то бросил большую тряпку и так её и оставил в суматохе. Или же часть какого-то груза упала. Но потом белый свет сразу двух фонариков сошёлся на распростёртой фигуре, и то, что когда-то было человеком, стало возможно разглядеть во всех подробностях.

На череп, в котором то ли сохранились перегнившие остатки мягких тканей, то ли выросла плесень, был надет головной убор, напоминающий старый танкистский шлем. Одежда, а, точнее, униформа была почти не тронута гниением, поэтому на ней можно было разглядеть отчётливо три тёмных отверстия в области груди. Справой стороны, над нагрудным карманом, бликовала штуковина, похожая на наградные планки. На ноги скелета были надеты чёрные ботинки с рифлёной подошвой, а в одной из рук застыло какое-то оружие, с длинным изогнутым магазином и коротким толстым стволом.

Игорь Сергеевич присвистнул.

— Не похоже на китайскую форму… — заметил Михаил.

— Ствол видишь? — спросил контролёр.

— Ага, — подтвердил механик, — похоже на некоторые экспериментальные модели, но…

— А я ничего подобного не видел.

Контролёр присел на корточки возле руки трупа и осторожно достал оружие. Для этого ему пришлось с неприятным хрустом отогнуть застывшие костяные пальцы погибшего.