Сердца Хаоса

Денек выдался замечательный — ясный, безветренный. По местным меркам приход весны ожидался только через несколько недель, но уже теперь в воздухе ощутимо попахивало теплом. Выпавший ночью снег был чист и нетронут — золотистое сияние слепило глаза. Кое-где с ветвей деревьев грянула звонкая капель. В парке Кларка Эш-тона Смита вдруг отчетливо повеяло спокойствием, мирной тишиной, послышались детские голоса. Господина Кимуру всегда поражало, что, несмотря на войну и оккупацию, дети всегда остаются детьми. Вдали, у подножия холма, мальчишки играли в войну — кидались снежками; поближе к центральной аллее, где он прогуливался с капитаном Тайсуке Тоямой, сыном своего начальника, мелюзга оккупировала ледяную дорожку, по которой они скатывались вниз.

Господин Кимура посмотрел по сторонам, с аппетитом вдохнул свежий воздух, искоса глянул на молодого человека. Тот был одет в форменную парку — на плече капитанские лычки, капюшон отброшен на спину, виски выбриты — так удобнее работать с нейрошлемом, — волосы пострижены бобриком. Глаз бы не отрывал, так бы и любовался — он относился к капитану как к сыну, своих детей у господина Кимуры не было.

— Как воюется, Тайсуке-кун? — — спросил господин Кимура.

— Отлично, Кимура-сенсей! — — ответил капитан и, словно рапортуя, добавил: — Правда, недоноски наемники время от времени покалывают нас, но, как только мы вводим в бой наших роботов, они сразу удирают. На мой взгляд, дела идут просто замечательно, мы постепенно, но неуклонно расширяем сферу нашего влияния.

Господина Кимуру порадовало, что среди личного состава экспедиционного корпуса царят подобные настроения. В конце концов, все определяет решимость сражаться до конца, а в этом детям Дракона нет равных. Жаль, конечно, что до сих пор любой военнослужащий с явными признаками азиатского происхождения не рискует в одиночку появиться на улице столицы. Вот и он вышел на прогулку под охраной четырех телохранителей. Двое из них шли впереди, двое сзади. Господин Кимура с удовольствием потянул в себя горьковатый запах гниющих листьев. Хорошо!.. Что касается трудностей во взаимоотношениях с местным населением, так не все сразу! В такой чудесный день, наедине с природой, с Тайсуке, не хотелось думать о неприятном.

— В подобной тактике есть что-то постыдное для воина! — продолжил Тайсуке. — Они боятся встретиться с нами лицом к лицу. Вместо этого посылают против нас женщин и детей. — Лицо капитана Тоямы неожиданно посуровело. — Их необходимо расстреливать, как бешеных псов. Так воевать нельзя! Тем самым они сами вы черкнули себя из числа тех, с кем должно обращаться как с военнопленными. Я ненавижу их, сенсей!.. Эти мятежники не обладают понятием чести.

— Понятие чести, сынок, приобретает иной оттенок, когда речь идет о защите собственного дома, — грустно сказал господин Кимура. Он даже не стал приглушать голос — если телохранители, набранные Блейлоком из местных, и услышали его, наплевать. — Вспомни, как наши предки, защищая свои деревни, сражались против са мураев. Они говорили: хороша та тактика, которая приносит победу. Молодой человек пожал плечами.

— Я просто сказал, что хотел бы сразиться с ними в открытом бою. Чтобы мы могли выбрать время и место, где начнется бой…

— Вот! — назидательно поднял палец господин Кимура, однако молодой человек, перебивая наставника, с тойже горячностью продолжил:

— Мне, по совести говоря, не нравится наша тактика — мы, как жидкая каша, расползаемся во все стороны. Все разжижаемся и разжижаемся… Если мы в ближайшее время не нанесем им решительное поражение, то в итоге каждый наш пехотинец вынужден будет охранять территорию в несколько десятков тысяч гектаров.

Отличное сравнение! Господин Кимура улыбнулся и кивнул. Совсем не потому, что мальчик открыл ему какую-то неизвестную ранее истину. Оказалось, что капитан Тояма вполне разумно представляет себе сложившуюся на Тауне обстановку. Вот что внушало надежду…

— Я уже разговаривал по этому вопросу с Кусуноки-сама, — сообщил старик. — Мы, к несчастью, слишком поздно спохватились.

— Отец имеет с вами связь? — неожиданно спросил капитан.

— Конечно. Он гордится тобой. Увы, к его призывам глухи там, наверху… Общий настрой в коридорах власти в Люсьене — держаться подальше от Тауна. Более печально, что другой Ойябун-якудза пошел на поводу у Координатора и дал ему слово ни в коем случае не оказывать помощь экспедиционному корпусу.

— Но как они не могут понять, что отказ Координатора воспользоваться слабостью врага объясняется исключительно злой волей окружения правителя. Один Сабхаш Индрахар чего стоит! Настоящий предатель!.. Если бы Координатор имел достоверную информацию о том, что происходит на Тауне, он бы принял наши усилия по поддержанию чести Синдиката. Он не мог бы поступить иначе!

— Возможно, — согласился Кимура.