Сердца Хаоса

Пигалица Касси, сделав вид, что перепугалась до смерти, нырнула в толпу и с того момента стала держаться поближе к Джону.

Товарищеские отношения у них сложились быстро. Касси теперь не отходила от стареющего Сатеруэйта. Они беседовали на берегу Громовой реки, часами просиживали в его магазинчике, тихонько переговаривались за стойкой, в то время как толпа посетителей бродила по торговому залу. Вместе обедали в расположенном неподалеку кафе. Касси лишь в общих чертах представляла местные условия. С политической ситуацией, раскладом сил она знакомилась по сводкам, составленным доктором Бобом и Маккаби Бар-Кохбой. Общаясь с Джоном, она узнавала такие подробности, которые порой переворачивали тот или иной вопрос с ног на голову. Со своей стороны, как опытный разведчик, она рассказывала только то, что Джон хотел бы услышать.

Сатеруэйт вырос в семье лесоруба и сам в молодости достаточно нашагался по лесу в транспортном роботе. В тех местах — в Киммерианских предгорьях, лежащих к востоку от Эйглофианских гор, — из мальчиков при хорошей кормежке вырастают длинноногие мужчины с хорошо развитой мускулатурой. Мать всегда кормила его от души… Затем — он сам рассказал об этом Касси — Сатеруэйт поступил в университет. Недоучившись, бросил, устроился на шахту, где управлялся с гигантским комбайном-роботом «Атлас». Спустя годы обзавелся ранчо, принялся разводить сломосов — местную породу необычайно вкусных травоядных животных. С ними особых хлопот не было — это послушные и спокойные создания. Одним словом, все у человека было в порядке.

В один прекрасный день он послал к черту налаженную жизнь и отправился в город, где после долгих мытарств сумел открыть небольшой магазинчик, где торговал книгами и антиквариатом. Джон дал себе слово, что в ближайшие десять лет добьется успеха. Выросший в условиях приграничья и получивший неплохое образование, этот горожанин был типичен для Тауна. Такие люди и составляли ядро ДГ и, возможно, народной милиции.

Что за нужда погнала его в город? Джон вздохнул и принялся рассказывать, как день за днем объезжал стадо полуслепых, неуклюжих сломосов, выгуливал их на летних пастбищах. Однажды зимним утром стая местных хексволков прорвалась через ограждение и напала на собравшихся в загоне животных. Сломосы в ужасе бросились вон из загона и на пути встретили его шестнадцатилетнюю дочь, выехавшую в тот злополучный час покататься на лошади. Девушку вместе с конем растоптали в несколько мгновений, а он стоял поблизости и ничем не мог ей помочь. Смерть единственного ребенка разрушила семью. Через полтора года он развелся с женой, а ранчо выставил на продажу. Получив деньги, отправился в город.

В конце концов Сатеруэйт сам предложил Касси вступить в народную милицию.

Поздним вечером она сидела в маленькой забегаловке — пристроилась у стойки и попивала местный горький чай, который обычно предпочитают выходцы с южных островов; горожане пьют кофе или горячий шоколад. Сатеруэйт и его приятели назначили довольно странное время для проведения церемонии приема нового члена — час ночи. Любители обычно обожают нагонять таинственность; если добавить сюда соответствующие нелепые одежды и ритуальный кинжал, получится стопроцентная дешевая мелодрама.

Забегаловка была просторная, хотя и с низким потолком. Света хватало. Этакий гостеприимный уголок, где круглые сутки ждут усталых, забредающих на огонек путников. Потрепанный человек с морщинистым лицом, напоминающий заядлого прожигателя жизни, сидел неподалеку от Касси. Он попивал горячий шоколад, причем, поднимая чашку, картинно оттопыривал мизинец. Сквозь дырявые перчатки просвечивала грязная кожа. Разведчица едва не улыбнулась. Чего нельзя, того нельзя — не дай бог, бродяга обидится… По другую сторону от Касси сидела женщина-таксист и о чем-то беседовала с хозяином заведения. Четыре человека — пара и двое по отдельности — занимали столики у нее за спиной.

Касси вела себя тише воды ниже травы. На голове у нее был вязаный подшлемник с козырьком, скрывавшим лицо, тело пряталось под мешковатым пальто из стойкой на разрыв и разрез синтетической ткани. На груди и в некоторых других местах вшиты специальные гибкие бро-непластины из керамета — веса они почти не добавляли, но служили надежной защитой от пуль, движениям тоже не мешали и практически были незаметны снаружи. Особенно хитро пальто открывалось — вшитая впереди молния была фальшивой, полы распахивались с левой стороны, позволяя мгновенно выхватить автоматический пистолет, спрятанный на спине. Кроме того, Касси не расставалась с короткоствольным револьвером, пристроенным в кобуре под мышкой, — прекрасное оружие для душевного разговора на короткой дистанции.

Разведчица глянула на часы, прикрепленные к мизинцу, и едва не ударила носком ботинка по хромированной стойке. Сатеруэйт опаздывал.

Одно слово, деревня! Касси всегда возмущало отсутствие пунктуальности. Конечно, она умеет ждать, но разве можно так задерживаться!

— Эй, милая! — окликнул ее прожигатель жизни в дырявых перчатках. — Который час?