Сердца трех

Она повиновалась и стала читать, а он не отрываясь смотрел на матовое лицо блондинки, позлащенное тропическим солнцем, которое не только опаляло тело, но и горячило кровь, а может быть, наоборот: именно горячая кровь придавала коже Леонсии этот чудесный золотисто-матовый оттенок.

Френсис был точно во сне; внезапно он понял, что смотрит прямо в ее испуганные, вопрошающие бархатисто-карие глаза.

- А чья подпись должна была стоять под этой запиской? - уже во второй раз спрашивала его Леонсия.

Заставив себя очнуться, он поклонился.

- Но имя? Как вас зовут?

- Морган, Френсис Морган. Как я уже объяснил в записке, мы с Генри - дальние родственники, троюродные братья или что-то в этом роде.

К удивлению Френсиса, в глазах ее вдруг появилось сомнение и взгляд снова загорелся гневом.

- Генри, - с укоризной сказала она ему, - ведь это же обман, дьявольская хитрость! Вы просто пытаетесь разыграть меня. Конечно, вы Генри.

Френсис указал на свои усы.

- Вы успели отрастить их с тех пор, - не отступала она.

Тогда он закатал рукав и показал ей свою левую руку от запястья до локтя. Но она только недоуменно глядела на него, явно не понимая, что он хочет этим доказать.

- Вы помните рубец? - спросил он ее.

Она кивнула.

- Тогда попытайтесь его найти.

Она наклонила голову, скользнула по его руке взглядом и медленно покачала головой.

- Я… - запинаясь, произнесла она, - я прошу извинить меня. Это ужасная ошибка. Подумать только, как… как я обошлась с вами…

- Вы подарили мне божественный поцелуй, - с озорством школьника заметил он.

Но она вспомнила то, что произошло совсем недавно, взглянула на свое колено и, как ему показалось, подавила очаровательнейший смешок.

- Вы сказали, что у вас есть поручение от Генри? - спросила она, внезапно меняя тему разговора. - И что он не виновен?.. Это правда? Ох, как бы мне хотелось вам поверить!

- Я глубоко убежден, что Генри столь же невиновен в убийстве вашего дядюшки, как и я.

- Тогда не говорите больше ничего, по крайней мере сейчас, - радостно прервала она его. - Прежде всего я должна принести вам свои извинения, хотя вы и не можете отрицать, что некоторые ваши слова и поступки были просто возмутительны. И вы не имели права меня целовать.

- Если вы припомните, - возразил он, - я сделал это под угрозой револьвера. А вдруг вы бы меня пристрелили, если б я вас не поцеловал?

- Ох, замолчите, замолчите! - взмолилась она. - А теперь пойдемте со мной к нам в дом. И по пути вы расскажете мне о Генри.

Взгляд ее случайно упал на платок, который она так презрительно отшвырнула в сторону. Она подбежала и подняла его.

- Бедный, обиженный платочек, как с тобой плохо обошлись, - нежно промолвила она. - Перед тобой мне тоже придется извиниться. Я сама тебя выстираю и… - Она подняла глаза на Френсиса. - И верну его вам, сэр, свежим и чистым, пропитанным благодарностью моего сердца…

- Это к зверю-то? - спросил он.

- Извините, пожалуйста, - покаянно сказала она.

- И мне теперь будет дозволено отбрасывать свою тень на вас?

- Да, да! - весело воскликнула она. - Вот! Видите: я стала в вашу тень. А теперь пойдемте.

Френсис бросил песо обрадованному мальчишке индейцу и в самом веселом настроении повернулся и последовал за Леонсией по дорожке, которая сквозь густую тропическую растительность вела к белой асьенде.

Альварес Торрес, сидевший на широкой террасе перед асьендой Солано, увидел сквозь густой кустарник юную пару, приближавшуюся к дому по извилистой подъездной аллее. И то, что он увидел, заставило его заскрежетать зубами и сделать весьма ошибочные выводы. Он пробормотал про себя проклятье и от злости даже не заметил, что у него потухла сигарета.

Он видел Леонсию и Френсиса, погруженных в оживленный разговор и, казалось, забывших обо всем на свете. Он видел, как Френсис размахивал руками, горячо что-то доказывая, - Леонсия даже остановилась, явно тронутая мольбами своего спутника. Он видел, - Торрес с трудом мог поверить собственным глазам, - как Френсис достал кольцо, а Леонсия, отвернувшись, протянула левую руку и позволила ему надеть это кольцо на ее безымянный палец - палец, на который надевают обручальные кольца. В этом Торрес мог бы поклясться.

А на самом деле Френсис просто надел на палец Леонсии подарок Генри. Леонсия, сама не зная почему, без особой охоты приняла его обратно.

Торрес отбросил потухшую сигарету, яростно, словно находя в этом какое-то облегчение, закрутил усы и направился навстречу молодым людям, уже поднимавшимся на террасу. Даже не ответив на приветствие девушки, он с перекошенным от гнева лицом набросился на Френсиса.

- Трудно, конечно, ожидать, чтобы убийца устыдился своего поступка, но он мог бы по крайней мере соблюдать приличия!

Френсис иронически усмехнулся.

- Ну вот, опять начинается, - сказал он. - Еще один сумасшедший в этой сумасшедшей стране! Последний раз, Леонсия, я видел этого джентльмена в Нью-Йорке. Он был тогда преисполнен готовности участвовать со мной в одном деле. А теперь я его встречаю здесь, и первое, что он мне говорит, - это что я низкий, бесстыжий убийца.