Сердца трех

- Знаете ли, приятель, я начинаю злиться, - чистосердечно признался Френсис, в то же время искоса поглядывая на ближайшую пальму и соображая, какое расстояние отделяет его от нее. - Все, кого я здесь ни встречал, какие-то сумасшедшие и к тому же невежи: гонят человека без всякого стеснения. Так что под конец у меня тоже характер изменился. А вот насчет того, будто этот остров ваш, так одни слова еще не являются доказательством…

И, не докончив фразы, Френсис метнулся под прикрытие пальмы. Едва он успел забежать за дерево, как в ствол ударилась пуля.

- Ах так! - крикнул он и всадил пулю в ствол пальмы, за которой спрятался незнакомец.

Несколько минут продолжалась перестрелка: противники то палили друг в друга, то выжидали, тщательно рассчитывая выстрелы. Наконец, Френсис выпустил восьмую, и последнюю, пулю и тут без особого удовольствия вспомнил, что насчитал всего семь выстрелов со стороны незнакомца. Тогда он надел на руку свой пробковый шлем и осторожно высунул его из-за пальмы, - шлем был тотчас же пробит пулей.

- Какой системы у вас револьвер? - холодно-вежливым тоном осведомился он.

- Кольт, - последовал ответ.

Френсис смело вышел из-за своего укрытия.

- В таком случае вы извели весь свой запас. Я считал выстрелы. Восемь. Теперь мы можем поговорить.

Незнакомец тоже вышел из-за дерева. И Френсис невольно залюбовался его статной фигурой, которую не мог обезобразить даже костюм, состоявший из грязных парусиновых штанов, тельняшки и сомбреро с обвисшими полями. Больше того: Френсису показалось, что он уже где-то видел этого человека, хотя ему и в голову не пришло, что он смотрит на точную копию самого себя.

- Поговорить! - фыркнул незнакомец и, отбросив револьвер, выхватил из-за пояса нож. - Вот сейчас отрежу тебе уши, а потом, может, и скальп сдеру.

- Ишь ты! Какие, однако, милые и добродушные звери водятся в здешних лесах, - в тон ему заговорил Френсис, чувствуя, как в нем нарастают гнев и возмущение. Он тоже выхватил свой охотничий нож, совсем еще новенький и блестящий. - Давай-ка лучше померяемся силами - без всякой этой поножовщины из дешевого уголовного романа.

- Мне нужны твои уши, - любезно возразил незнакомец и стал медленно наступать на Френсиса.

- Очень хорошо. Кто первый будет положен на обе лопатки, тот и отдаст свои уши победителю.

- Согласен! - Молодой человек в парусиновых штанах спрятал нож.

- Жаль, что здесь нет киноаппарата, чтобы заснять эту сцену, - усмехнулся Френсис, в свою очередь пряча нож. - Я зол, как сто чертей! Как самый злющий индеец! Берегись! Я тебя сейчас любым способом положу на лопатки!

Сказано - сделано, но блестящий натиск Френсиса привел к самым позорным результатам: незнакомец, на первый взгляд, казалось бы, способный выдержать любой наскок, как только они сшиблись, повалился на спину. Это была хитрость: подняв ногу, он пнул Френсиса в живот, да так, что тот, перекувырнувшись в воздухе, перелетел через него.

От падения Френсис едва не лишился чувств, а тут еще противник набросился на него и так придавил к земле, что чуть дух из него не вышиб. Френсис лежал на спите, не в силах произнести ни слова, как вдруг заметил, что навалившийся на него человек с внезапным любопытством разглядывает его.

- Зачем тебе эти усики? - спросил незнакомец.

- Ладно, не разговаривай, отрезай уши, - проговорил Френсис, как только дыхание вернулось к нему. - Уши твои, а усы мои. Мы насчет них не уговаривались. А вообще ты положил меня на лопатки по всем правилам джиу-джицу[9].

- Ты же сам сказал: «Любым способом положу на лопатки», - процитировал со смехом незнакомец. - Так вот: уши можешь оставить себе; я и не собирался отрезать их, а теперь, посмотрев на них поближе, и вовсе не собираюсь: они мне не нужны. Вставай и убирайся отсюда. Я тебя побил. Vamos! И не смей больше появляться здесь и разнюхивать! Пошел вон! Живо!

Возмущенный еще больше, чем прежде, и униженный сознанием своего поражения, Френсис вернулся на берег, где стояло его каноэ.

- Эй, молодой человек, может хоть свою визитную карточку мне оставите? - крикнул ему вслед победитель.

- Визитных карточек головорезам не оставляют, - бросил через плечо Френсис, прыгая в каноэ и отталкиваясь веслом от берега. - А фамилия моя - Морган.

На лице незнакомца отразилось величайшее изумление; он открыл было рот, намереваясь что-то сказать, потом передумал и лишь пробормотал себе под нос: «Одной породы! Не удивительно, что мы так похожи».

Все еще кипя от негодования, Френсис добрался до Быка, вытащил каноэ на берег, присел на борт, набил трубку, закурил и погрузился в мрачное раздумье. «Все здесь сумасшедшие, решительно все, - думал он. - Ни один человек не ведет себя по-человечески. Интересно, как бы старик Риган стал обделывать дела с такими людьми? Уж ему они бы наверняка уши отрезали».