Сердце академии магии

В прошлой жизни я не оставила ни родственников, ни близких друзей. После того как умерла моя единственная и горячо любимая бабуля, самостоятельно растившая меня с малолетства, я переехала из деревни в город. Тяжело переживая потерю дорогого человека, на новом месте не старалась заводить близких отношений, оберегая себя от ненужных чувств. Но вокруг меня всегда было множество людей, готовых к необременительным приятельским отношениям: поболтать, там, подшутить друг над другом, оказать небольшую помощь, вместе отпраздновать знаменательное событие. Поэтому раньше я никогда не подумала бы, что однажды стану переживать из-за социальной изоляции. Есть кто-то рядом – хорошо, нет – еще лучше, больше времени останется на такие приятные занятия, как чтение книг или просмотр сериалов.

Обстановка в академии мне совсем не нравилась. Заставляла держаться настороже, ожидать подставы. Еще не начался учебный год, а я уже ощущала несвойственное мне напряжение.

Народу в академию с каждым часом прибывало все больше и больше, поэтому мы с Майком предпочитали гулять в парке подальше от суеты. Я предложила посидеть в библиотеке, но парень отговорил, аргументируя тем, что за учебниками сейчас целое паломничество. Замену душному помещению мы неожиданно нашли в углу у самой ограды замка. Чудесная беседка не просматривалась ни с одной дорожки, да и с газонов ее было не особо видно за разросшимся шиповником.

Я с удовольствием упала на удобную гнутую скамеечку, вытянув усталые ноги.

– Сколько же народу учится в академии, если такая шумиха поднялась уже сейчас?

– Много.

– Курсов, как я поняла, пять. А на каждом курсе по несколько групп, правильно?

Майк отрицательно покачал головой.

– Как – нет? Весь курс вместе, что ли, учится?

Кивок.

– И сколько примерно на курсе человек?

Движение плеч подсказало, что у всех по-разному.

– А на первом курсе?

– Пятьсот примерно.

– Пятьсот?! Это какие же тогда должны быть аудитории, чтобы вместить всех?

– Половина к Новому году отсеется.

– Почему? Им же тоже нужно научиться управлять силой.

– В школу пойдут, там легче программа.

Я вспомнила, что тоже должна была пойти в школу, но благодаря аховцам оказалась здесь.

– То есть меня могут в любой момент выпроводить, – растерянно пробормотала я, ужасаясь, что до сих пор так и не ощутила в себе магию. Как мне без нее учиться? Да еще настолько успешно, чтобы не оказаться в посредственной школе?

– Вряд ли.

О, а это обнадеживало.

– Что значит «вряд ли»? Ты же сказал, что не все могут потянуть сложную программу обучения. Если у меня что-то не получится…

– Закроют глаза.

– То есть местных за неуспеваемость переведут в другое учебное заведение. А на иномирянина закроют глаза?

Кивок.

– Но почему? Ведь это нечестно! Чем попаданцы отличаются?

Майк пожал плечами. А немного подумав, пояснил:

– Даром.

– В смысле магией, что ли? У иномирян дар не такой, как у местных?

– Очень мощный.

– Поня-а-атно. А за что тогда нас, попаданцев, могут перевести в школу?

– За нарушение правил.

– Странно. Выходит, для иномирян в академии особые условия?

Кивок.

М-да. Если даже нет других причин не любить попаданцев, те же льготные условия обучения можно расценить как повод к неприязни. Одних за профнепригодность – пинком под мягкое место, а другим при любом раскладе дадут возможность наверстать упущенное.

Когда я вечером вернулась в комнату, соседка лежала на своей кровати носом в стенку спиной ко мне, усердно делая вид, что спит. Хм, так даже лучше. Если бы она заводила скандалы или подстраивала пакости, тогда бы пришлось туго. А тут, подумаешь, игнорирует.

Пока не наступила кромешная тьма и закатное солнце хоть немного освещало комнату, я поторопилась умыться и тоже лечь в постель.

А ночью нас обеих огорошил неприятный сюрприз. Вернее, посетитель.

Сквозь крепкий сон я услышала непонятный стук, он настойчиво возвращал меня в реальность, вытягивая из ватной дремы. Ощущения, признаться, отвратительные. Окончательно придя в себя, я испытала дикое желание кого-нибудь покусать, чтобы было неповадно будить среди ночи.

Стучали в окно. С трудом разлепив глаза, я разглядела за стеклом человеческие очертания. На четвертом этаже?! Я подпрыгнула на кровати, остатки сна слетели с меня хлебными крошками.

В этот момент деревянная рама поддалась-таки ударам и распахнулась. В комнату ввалился парень. Невысокий, но крепкий, плечистый. Крупными низкими надбровными дугами и сильно выступающими зубами он напомнил мне гориллу.

Демонстративно размявшись с звучным хрустом суставов, парень щелчком пальцев зажег светящийся шар. Мелкие неприятные глазки зашарили по комнате.

– Попутал женское и мужское крыло, уважаемый? – сухо поинтересовалась я, передергиваясь от возмущения. Детский лагерь какой-то, честное слово.

– Чего? – не понял ночной посетитель.

– Что здесь забыл, спрашиваю? – громко и четко уточнила я.

– А-а. В гости зашел. К знакомой.

Я вместе с ним осмотрела комнату, в которой, к моему удивлению, соседки не оказалось.

– Правда? – усмехнулась, обводя пространство рукой. – К кому?