Сердце Аксара, или Измена по-королевски (СИ)

Девушек-тэгуи, желающих стать частью Ордена, действительно оказалось много, гораздо больше, чем я думала. И первой в списке членов Ордена значилась моя бывшая фрейлина Эльвира. Я так и не смогла найти для нее подходящего жениха, да она и не горела желанием выходить замуж и была счастлива тем, что ей дали возможность заниматься изучением чар. Что же касается других моих фрейлин, белокурая милашка Грета готовилась к свадьбе, а Хелена… Ее стоит особенно упомянуть. Во-первых, она вышла замуж за моего любимчика-стража Вейля. Во-вторых…

Как я и думала, мое сходство с этой девушкой не было случайным. Эгуи Баргис разузнал, что около тридцати пяти лет назад отец Хелены, Эдмунд Ланге, по велению родителей женился на некоей тэгуи Анне. Анна отличалась строгим волевым характером, вела замкнутый образ жизни и все свое время проводила с книгами, собирая сведения об Источнике, магии, иных мирах. Мужа Анна не любила и в один прекрасный день бесследно исчезла вместе с крошкой-дочкой Софией. Покинутый муж погоревал какое-то время и женился снова. В следующем браке он нашел свое счастье и обзавелся другой дочкой — Хеленой.

Все указывает на то, что я и есть та самая София Ланге, дочь Анны и Эдмунда Ланге. Что ж… у меня нет причин отрицать это. Моя мать, по рассказам отца, была нервной женщиной, и умерла рано, я была еще совсем маленькой, когда это произошло. Причина смерти — остановка сердца… Анна могла умереть как от естественной причины, так и быть убита стражами моего мира — остановка сердца и отсутствие каких-либо повреждений на теле могут служить характерными доказательствами этого.

Человек же, который меня воспитал, мой отец, и сейчас жив… и не помнит меня. Около года назад я вместе с Дедриком и эгуи Баргисом посетила в последний раз отца, чтобы попрощаться. Эгуи Баргис внушил ему, чтобы он никогда обо мне не вспоминал. Помимо этого, эгуи внушил ему кое-что еще, а именно — отвращение к алкоголю. Оставив отцу мешочек, полный драгоценных камней, я покинула его. Я не могла взять его с собой в Аксар — он простокровка и не может уйти в иной мир, не погибнув при этом, а я не могу остаться с ним потому, что выбрала Аксар. Рассказывать об иных мирах отцу не имела смысла, он не поверил бы.

Мне тяжело думать об отце и о том, что он остался один, но лучше уж он доживет свой век в родном мире, обеспеченным и здоровым, чем на старости лет узнает шокирующую правду о том, кем была его жена и кем являюсь я.

— Ваше Величество, — вновь потребовал моего внимания Баргис, — есть еще проблема. Главный казначей желает решить вопрос финансирования Ордена…

Я поморщилась. Главный казначей Аксара отличается необычайной въедливостью и может свести с ума кого угодно.

— Что за вопрос?

— Сумма на содержание каждой тэгуи. Не слишком ли велика будет стипендия?

— Пусть имеет в виду — сумму на содержание я взяла не из потолка. Тэгуи София написала мне, какова точная сумма стипендии в женском Ордене Ганти.

— Как скажете, Ваше Величество, — отозвался Баргис и, пожевав губами, сказал: — К слову о Ганти… Дочь короля Ганти выходит замуж, вы с Его Величеством приглашены, как почетные гости. Приглашение уже видели?

— Да, эгуи Боярдо уже сообщил мне.

— Ну, что ж, раз эгуи Боярдо уже обо всем сообщил, это замечательно. Если я более вам не нужен, то удаляюсь!

Я улыбнулась — иногда мне казалось, Баргис «ревнует» и сам недоволен тем, что посоветовал мне взять в советники Боярдо. Очень уж расторопно и живо вел мои дела Боярдо, и, положа руку на сердце, я могла признаться, что без его советов допустила бы немало просчетов.

Вопросы с Орденом были решены, и я могла с чистой совестью уделить время себе. Я пожелала увидеть сына и, следуя моей воле, дворец мгновенно перенес меня к нему. Вопреки ожиданиям, я оказалась не в детской, а в саду. Погода стояла необычайно теплая для этого месяца; весна в этом году была щедра на солнце и погожие деньки.

Дедрик, которого я не ожидала увидеть ранее, чем через несколько дней, сидел на скамье и качал на ноге Мартина. Мальчик крепко держался за ногу отца и смеялся — такое «катание» ему очень нравилось. Я почувствовала, как в груди разливается щемящее тепло, и какое-то время стояла молча, наблюдая за своими мужчинами.

Но вот Мартин соскользнул с ноги, упал на траву и тотчас, немедленно, разорался, выражая горькую досаду. Я кинулась к сыну.

— Ушибся, малыш? Ничего страшного, сейчас все пройдет!

Взяв мальчика на руки, я сердито глянула на Дедрика и возмущенным шепотом отругала:

— Осторожнее надо быть! Это тебе не куль с мукой!

Его Величество король Аксара Дедрик заглянул в раскрасневшуюся мордашку сына. Мартин орал не от боли — боль от удара уже забылась — а просто потому, что уже начал истерику и несолидно было ее так быстро прекращать.

— Больше возмущается, чем плачет, — заметил Дедрик и, положив мне руку на талию, притянул к себе. — Прямо как ты.