Сердце Альфераца (СИ)

Наконец, мы вроде как приземлились. Включился свет, и раздались извинения пилота. Что-то вроде не отразившейся на радаре воздушной ямы. Или гравитационной воронки. У меня в ушах по-прежнему гудело, и соображала я плохо.

— Мать моя жертва Чернобыля, — обречено выдохнула я.

— Это, между прочим, многое мне обьясняет, — заметил мой муж.

Я злобно зыркнула в его сторону. Мог бы и промолчать. Я тут уже умирать собралась, а он!

— Катастрофа на Земле, — непонятно к чему вдруг сказал Амсэр. — В апреле 1986 года взорвался четвёртый энергоблок Чернобыльской атомной электростанции, Савилль. Тридцатикилометровая зона заражения.

Я прищурилась в полумрак и разглядела силуэт нашего пилота. Это ему что ли мой муж про Чернобыль объясняет? Откуда только такие познания в истории отсталой Земли!

— Ты подождешь меня здесь, — бросил Амсэр, направляясь к выходу.

Я хотела поспорить, но тело не слушалось после пережитого шока. Шедар пропустил пилота вперед, а сам задержался у трапа и обернулся назад.

— Дорогая.

И только отсутствие всякой физической возможности помешало мне чем-нибудь в него запустить.

Глава 8

Вернулся Амсэр часа через два. Не то ниты оказались не очень сговорчивыми, не то мой муж идти на уступки решительно отказывался. Главное то, что к тому времени, как панель открылась, а меня внутри шаттла именно заперли, я успела разобраться с надетым на меня средством связи и до мельчайших деталей рассмотреть свисавшие снаружи лианы.

Я уже было открыла рот, чтобы бросить что-нибудь едкое в адрес Амсэра, как увидела, что он руках внёс внутрь Олю. И все слова сразу пропали.

— Что случилось!?

Я подскочила к шедару, но он лишь отодвинул меня в сторону своим хвостом и уложил Олю в кресло, пристегивая ремень.

— Садись, Евгения. Взлетаем.

Помня столкновения своего носа с полом, я запрыгнула в кресло и пристегнулась, украдкой то и дело поглядывая назад, на Олю. Девушка размеренно дышала, так что хотя бы за её жизнь можно было больше не опасаться.

Я почувствовала на себе тяжёлый взгляд Амсэра, но он отвернулся, стоило мне посмотреть в его сторону. Извечно спокойное лицо не выражало ни одной эмоции.

Панель снова щелкнула, и внутрь зашел пилот. Кивнул Амсэру, занял своё место и завел моторы. Ну или на чем там их шаттлы летали.

Мы взлетели. Оля не шевелилась, а Амсэр всё продолжал молчать. Как будто и не замечая моих обеспокоенных взглядов. Бессердечный гад!

— Если опускать все ненужные тебе, Евгения, подробности, то Ольвина спит.

— Что-то не припомню, когда это мы перешли на «ты», - прошипела я в ответ. Потому что раздражало, что он опять посмел на мою умственную отсталость намекать.

— Первая начала, — парировал шедар. — Так вот, они запустили в кислородную маску ещё и некое вещество, погружающее в искусственный сон. Своего рода транс, в котором на подсознание можно воздействовать. Любая услышанная в таком состоянии информация примется формой жизни как данное, неоспоримая истина.

— Ч-чего!?

Я дернулась, выворачивая голову назад, чтобы посмотреть на Олю. Блондинка мирно сопела, безвольно откинувшись на спинку кресла.

— Но Витэшна Кивидинок ничего не успела сделать.

Обернулась обратно — Амсэр как ни в чем не бывало набирал сообщение на своем приемнике на запястье. Да что же с этим ихтиандром вообще не так!? Сестру похитили и чуть не зомбировали, а ноль реакции. Это норма что ли!?

— И у вас такое можно? — вслух озвучила я.

Поосторожней нужно быть, вдруг и меня тоже. Того. И проблема проблематичной жены решена.

— Разумеется, нет, — ответил шедар, не отрывая глаз от экрана.

— Ага. То есть мы теперь их сдадим полиции?

— И придется им объяснять, кто и как попал под влияние газа. Нет, Евгения. Скандал на фамилию Амсэров мне сейчас нужен меньше всего.

— Да ты…! Ты… — я аж задохнулась от возмущения.

А если в следующий раз Олю убьют, он тоже ничего не сделает и спишет всё на несчастный случай!?

— Да это же ни в какие ворота не лезет!

Амсэр, наконец, оторвал взгляд от своего приемника и посмотрел на меня. Безразлично. Холодные глаза скользнули по моему лицу, и он снова вернулся к своим сообщениям.

— Ольвину разбудишь, — бросил мой муж. — На шедара усыпляющий газ будет действовать ещё земных часа… три-четыре. Шум раньше того Ольвину не разбудит, но побеспокоит. Я бы предпочел, чтобы ты, Евгения, от его создания воздержалась.

Я сжала зубы и вцепилась ногтями в свои плечи. А в голове так и пульсирует: гад- гад-гад-гад! Но ради Оли я держалась. Что, правда, не помешало мне пнуть бок его кресла. Единственное, куда я могла дотянуться. Моя выходка осталась без внимания, потому я надулась и отвернулась к окну, разглядывая космические пейзажи.

Вскоре появились и ледники Шедара. Сегодня утром, ну или не утром… На Земле так было утро. С бабушкой я толком не успела и рассмотреть, как меня выпихнули из шаттла посреди сияющего огнями мегаполиса. Как оказалось, очень даже большая часть планеты была покрыта льдом и снегом, с возникавшими буквально из неоткуда куполами-городами.

Шаттл без помех приземлился на крыше стеклянного небоскреба.

— Евгения, — окликнул меня мой муж.