Сердце Альтиндора. Дилогия (СИ)

Оборванцы не сразу откликнулись на столь лестное предложение. Первыми пришли те, кому нечего было терять — калеки, убогие, старики. За ними подтянулись остальные. И вот уже все нищие Сандоры обосновались в квартале Проклятых. Там они проводили ночь, а утром шли в город, за подаянием. Но куда важнее была защита, которую Шапшен даровал обездоленным. Используя свое таинственное влияние, он добился того, что власти перестали притеснять нищих. Отныне их не могли просто так взять и вышвырнуть из города или бросить в тюрьму по ложному обвинению, чтобы потом отправить на каторжные работы. Да и горожане опасались лишний раз обижать попрошаек, заметив, что с теми, кто издевался над убогими, порой случаются несчастья. К своим подопечным Шапшен так же предъявлял строгие требования. Нищим общины или, как ее теперь называли — Семьи, — запрещалось воровать, навязчиво приставать к прохожим, беспробудное пьянство, насилие и непослушание карались изгнанием из общины. А убийцы и вовсе исчезали без следа. Часть сборов нищие отдавали Отцу, но большая часть «заработанных» денег принадлежала отныне им самим, и никто не смел отнять у попрошайки его долю.

Естественно, это не могло понравиться Эльбикару, прекрасно помнившему те золотые времена, когда нищие обязаны были делиться, если не хотели оказаться в городском канале с перерезанным горлом. Но, пожалуй, вовсе не эта проблема столкнула лбами двух акул сандорского дна. Правители города не раз пожалели о том, что за гроши продали Шапшену часть городской территории. Ведь ее можно было заселить покорными налогоплательщиками. А какой прок с нищих? Вот и стали они натравливать Эльбикара на Отца сандорских обездоленных. А у того были свои покровители. Выходит, то, что со стороны выглядело как вражда между воровским вожаком и благодетелем попрошаек, на самом деле было закулисной борьбой сильных мира сего.

И тот факт, что эти два персонажа не ладили между собой, вполне меня устраивал.

Впрочем, радоваться я не спешил. Мало ли что на уме у Шапшена?

— Эльбикар считает, что это я подослал тебя к его брату, раз не мог дотянуться до него самого. Но нам-то с тобой известно, что то не так.

— Скажу больше: я не совершал того, что мне приписывает молва, — ответил я, подозревая, что разочарую Отца нищих.

— Ну, конечно, — не поверил мне Шапшен. — Так или иначе, но в квартале Проклятых ты находишься под моей защитой. А вот за его пределами ты сам за себя в ответе. Мой тебе совет: уходи из города, пока тебя не достали люди Эльбикара.

— Увы. Я не могу покинуть Сандору, как бы мне этого не хотелось, — вздохнул я.

— Почему? — удивился Отец. Еще бы: речь шла о моей жизни.

Немного подумав, я ответил:

— Мне нужно попасть в сандорское подземелье.

— Зачем? — пристально уставились на меня глаза под маской. — Ты ведь только что оттуда. И твое любопытство едва не стоило тебе жизни.

Мне не хотелось вдаваться в подробности. Мало ли как отреагирует Шапшен, когда узнает, что я прибыл из мира, называемого в Варголезе Центалой. Уж очень неприятные ассоциации вызывает это название у местного населения. Поэтому я ответил уклончиво:

— Мне не удалось добраться туда, куда я направлялся. Поэтому придется повторит попытку.

— Что это за место?

— Не знаю точно, — пожал я плечами. — Это какая-то пещера, через которую протекает подземная река. Там есть остров, на нем стоит каменная стена, изогнутая дугой…

— Центальские ворота, — уточнил Шапшен, показывая свою осведомленность.

— Да, они самые, — кивнул я, соглашаясь.

— Хм… Ты так уверенно говоришь об этом, словно сам там побывал.

— А хоть бы и так, — ответил я и тут же подумал: а не сказал ли я чего лишнего?

— Серьезно? — напрягся Шапшен. На этот раз я не стал спешить, и ему пришлось повысить голос:- Отвечай!

— Да, я был там, — собственный голос я услышал словно издалека.

— Как тебе удалось туда попасть? — охватившее Шапшена волнение заставило его подняться с табурета.

— Не знаю.

— Неудачная попытка. Попробуй еще раз. Но прежде хорошенько подумай. От твоего ответа зависит, удастся ли тебе покинуть квартал Проклятых живым и невредимым? А может, мне стоит отдать тебя Эльбикару, чтобы снять возникшее между нами напряжение?

Язык мой — враг мой.

Нужно было помалкивать, а я разоткровенничался, рассчитывая на помощь этого человека. Раз ему удалось вытащить меня из подземелья, значит, он там неплохо ориентируется.

Я мог бы, конечно, сказать, что попал в подземелье случайно. Но как в этом случае объяснить мое страстное желание вернуться туда опять?

И я решился.

— Ты поверишь, если я скажу, что прибыл сюда из другого мира?

Сказал и, затаив дыхание, уставился на Шапшена, дожидаясь его реакции.

— Из Центалы? — напрягся он еще сильнее.

— Не совсем. В мир, который вы называете Центалой, я попал, можно сказать, тоже случайно. Меня там чуть не сожрала местная тварюга, поэтому мне пришлось пройти через ворота и оказаться в Варголезе.

— Разве такое возможно? — спросил Шапшен, но я не понял, что он имеет в виду, пока он не уточнил: — Разве возможно путешествовать между мирами без разрешения Великого Стража?