Сердце ангела

Еще одной загадкой является тот факт, что экономическая система Армании рухнула так же стремительно, как и политическая. Другими словами, сельское хозяйство и промышленность оказались отброшены на несколько столетий назад. Складывается впечатление, что из экономики словно выдернули некую основу, базовый стержень, без которого она не могла существовать в привычном виде. Есть гипотеза, что таким стержнем мог быть орден Посвященных. И что его члены были прежде всего не политической, а научной элитой того времени, что и обеспечило Армании невероятное для того времени развитие.

История Армании: нераскрытые тайны, загадки, гипотезы

1

Боль заполняла все тело. Голову, грудь, руки, ноги. Боль словно растекалась по жилам вместе с кровью, откликаясь на каждый удар сердца. Дарел разлепил веки и едва не застонал – даже это причинило сильную боль.

Взгляд уперся в сводчатый потолок, залитый голубым светом портала, в ноздрях защекотало от сильного звериного запаха. Послышались быстрые шаги, а затем над капитаном нависло лицо архонта.

Волна глухой ярости прокатилась по Дарелу. В глазах полыхнул огонь, заклокотало в горле, бессильно задрожали пальцы.

– Я представляю, как ты хочешь меня убить, – улыбнулся архонт. – Но я не твоя жертва. А ты не моя. Я пришел спасти тебя. Сейчас я передам тебе силу. Ты сможешь встать, сможешь идти и сражаться. Я дам тебе большую силу. Ты станешь сильнее и быстрее. На какое-то время. Твоя же задача остается прежней – найти и уничтожить Арнора и Берсеня. Ты ведь стремишься именно к этому?

Дарел ответил взглядом, полным ненависти. Он плохо понимал, что ему говорят. Он не хотел понимать. Он хотел одного – добраться до архонта. Но его тело, мышцы, умения, отточенные годами тренировок и боевых схваток, отказывались повиноваться. И это ощущение полнейшего бессилия было невыносимее всего.

– Не уверен, что ты осознаешь мои слова, – покачал головой архонт. – Но это и не требуется. Я выведу тебя в нужное место, поставлю на ноги и отправлю через портал по следам магов. И у тебя будет шанс. – Архонт растянул губы в усмешке, наблюдая, как капитан отчаянно дергается, пытаясь овладеть собственным телом. Это было забавно – видеть, как простой смертный тщится выбраться за пределы своих возможностей. – Не ищи подвоха в моих словах, человек. Просто так вышло, что твое желание совпало с моим. То, что мы встретились, своего рода подарок свыше, можно сказать, Господа, если ты веришь в него. Ты не согласен?

Дарел заскрежетал зубами. Такого унижения он еще не испытывал. Даже в то далекое-далекое утро двадцать с лишним лет назад. Когда он, пятилетний ребенок, оказался свидетелем набега хейлотов, каким-то образом прорвавшихся через Стену. Мутанты Финмара уничтожили всю его деревню, а родителей Дарела разорвали прямо у него на глазах.

Самого Дарела спасло чудо. Едва первые твари показались на улице, отец заставил Дарела забраться на древний дуб, росший у них во дворе. Дуб был полузасохший, родители давно собирались пустить его на дрова, но его тонкая и гибкая вершина оказалась достаточно крепкой, чтобы выдержать ребенка и не позволить взобраться хейлотам. Впрочем, твари не слишком-то и старались. Убедившись в недоступности малыша, они убежали на поиски других жертв.

Маленький Дарел качался на верхушке дерева, глотая слезы. У подножия дуба багровели останки его родителей, и мальчик не сводил с них взгляда. Все это – набег, смерть родителей – произошло так быстро, что он с трудом осознавал происходящее. Все это казалось кошмарным сном. Который должен вот-вот развеяться. Нужно было только ущипнуть себя как следует. Но он не мог даже этого – он изо всех сил держался за дерево.

А потом появился архонт. Дарел не помнил, откуда тот взялся. Просто в какой-то момент понял, что они смотрят друг другу в глаза. Это продолжалось недолго. Дарел ясно ощутил, что сейчас умрет, но затем… Затем архонт исчез так же внезапно, как и появился. А Дарел остался жить. Жить с ощущением, что его пощадили. Как безобидную и никому не нужную букашку.

И вот теперь, лежа у ног архонта и корежась от глухой ненависти, Дарел испытал до боли знакомое чувство. Как и в тот раз, он был беспомощен и бесполезен. Он был слабее дождевого червя – тот хотя бы мог зарыться в землю. Но тогда, двадцать лет назад, это еще не было унижением. А сейчас…