Сердце ангела

От топа он избавился быстро, под штанами обнаружились трусики с россыпью красной клубники по белому полю. Саша тихо засмеялся. Она была удивительной и милой во всем!

Веселье было недолгим. Девушка ответила. Она вдруг повернулась на живот, подняла задок, провела им по его прессу, потом подалась вперед, вынырнула. Соблазнительница посмотрела назад на его плоть, и улыбка сошла с лица Александра. Испытание воли началось. Это была ее манера: сначала приманивать, соблазнять, потом ускользать. Когда он настигал ее, то получал поощрение, был в восторге от того, что она находит в его руках блаженство. Вот он лишь слегка прикоснулся к розовому холмику губами, и по тонким ручкам побежала дрожь. Оленька улизнула от него к изголовью кровати. Саша посмотрел в ее пьяные глаза, и она тут же притянула его к себе. Он осторожно припал губами к ее груди, лизнул розовую кожу. Легкое прерывистое дыхание сменилось тихим высоким отрывистым звуком, когда его пальцы начали разжигать в ее теле страсть. Оля была необычной в любви. Подходя к пику блаженства, она отвлекала его прикосновениями, освобождалась и вновь заставляла желать, увещевать ласкою на любовь. Саша был нежен с ней, но потом потерял самообладание. Кровать была в полном беспорядке, одеяла валялось на полу. В очередной раз, вытворив свой фокус, ускользнув с их ложа и приманив его, Оля нарвалась на разборки. Саша буквально зажал ее в углу между шкафом и стеной, и там уже, страстно целуя лицо и губы, слился в неудержимом порыве с любимой. Она должна была принадлежать ему! Александр желал услышать эти слова. И Оля ему ответила, прошептав тихо: «Я твоя!»

Ближе к обеду Оля в большой теплой пижаме с забинтованными ногами и грелкой на пояснице лежала посреди кровати. На тумбе стыла чашка ромашкового чая с мятой, занавески были прикрыты. Весь вид девушки говорил о том, что они лихо махнули, а сейчас она вообще не понимает, почему ей после «очень хорошо» стало так плохо.

Саша осторожно перебирал белые крупные локоны и готов был дать себе хорошо по голове за то, что творил часом ранее. Все было под контролем, а потом он на время стал другим. Его грубая сила нравилась ей тогда, но сейчас…

– Надо идти! – вяло произнесла Оля голосом поверженного воина. Подняв руку и посмотрев на часы, она добавила. – Двенадцать уже!

– Более всего тебе нужен сейчас покой! – тихо произнес Саша.

Оля вздохнула.

– Долг обязывает собраться с силами.

Подготовка к выходу на озерцо не заняла много времени. Плед и закуска были помещены в пакет. Оля сама оделась, хотя он и предлагал ей несколько раз помощь.

– Как удобнее? – спросил Саша.

– На спине!

Осторожно подсадив девушку на спину и взяв пакет, Саша вышел из квартиры.

Их выход был сразу замечен. После взаимных приветствий, соседка с бледными рыжими волосами нараспев спросила:

– Ой, что это с вами?

– С дивана упала! – ответила честно Оля.

– А брат ваш где?

– Его командировка закончилась. А я вот здесь решила задержаться. У меня каникулы!

– Ах ясно, ясно!

Чуть дальше от лавки Оля звонко поцеловала Сашу в шею. Он широко улыбнулся. Дело было сделано.

Саша пошел по дорожке, ведущей к вышке. Он зашел за здание станции. Тут из высокого бетонного основания выходила мачта. Удивительным было то, что, не смотря на немалую высоту и видимость с дальних расстояний, основание конструкции занимало не такую уж и большую площадь. Сторона квадратного основания в длину была не более пяти метров. На больших мощных вытяжках здания местные сушили сетки с грибами. Около одной из стен стояли две огромных бобины с канатами. Миновав вышку, Саша направился к кочегарке. От нее тропа вела в смешанный лес. Прогал между деревьев был достаточно широким. Вероятно, когда-то здесь ездила строительная техника.

Оля распласталась на широкой спине. Солнце согревало ее мягким теплом, покачивания успокаивали. Закрыв глаза, она полностью расслабилась.

– Мы почти пришли! – предупредил Саша.

Девушка выпрямилась, посмотрела через его плечо. Они выходили на поляну, в центре которой рос большой разлапистый дуб. К нему Саша и направился.

Прибыв на место, он принялся притаптывать траву, смотря то под ноги, то на девушку, которая растирала затекшие ноги. Хорошенькая она была все-таки. Да, не такая, как другие – колючая, сложная, с быстрым четким произношением слов. Оленька хотела управлять судьбой, а та ей сопротивлялась. Даже крупные завитки волос не слушались ее. Ветерок осторожно перебирал их: то чуть опустит, то поднимет за ушком. "Иди со мною, мягко плыви!" – нашептывал ветерок. Нет! Носик морщился, тонкая рука опять пыталась усмирить непослушные волосы.

Плед был расстелен, и они устроились в тени дерева. Саша взял руку девушки, осторожно провел по линиям на ладони. Как-то в детстве бабушка сказала, что его линия жизни как будто из нитей сплетена – из судеб других людей. Линия ума прорезает ладонь четкой прямой, линия сердца обрывается посередине, а потом идет вверх к мизинцу. У Оленьки линии были чуть видны. Они были тонкие, светлые.

Александр посмотрел в ее глаза, улыбнулся.