Сердце Атлантиды (ЛП)

Они ненадолго замолчали, разделяя момент любви и грусти о женщине, которую слишком рано потеряли, потом Райли вновь понеслась вперед в развевающемся облаке рыжевато-золотых волос.

— Пойдём же! Эйдан уже должен был проснуться.

— Разве сейчас не время ложиться спать? Не то, чтобы я хоть что-то знала о детях...

— Нет, он недолго отдыхает после обеда, потом немного бодрствует и снова засыпает около десяти, – пояснила Райли, пробегая по коридору, стены которого украшало множество гобеленов.

Квинн хоть и не эксперт в области искусства, но сочла гобелены достаточно старыми и затейливыми, чтобы висеть в музеях. Забавно, учитывая, что всё данное место могло бы стать музеем античности. Любой археолог и антрополог планеты, независимо от пола, писал бы кипятком, узнай о существовании Атлантиды.

Последний лестничный пролет – и Райли распахнула двери с витиевато вырезанными узорами. Огромная комната казалась картинкой из журнала: деревянные поверхности украшены изумительной резьбой, аксессуары из хрусталя и серебра, богатые насыщенные ткани – всё вместе стало бы прекрасным выставочным залом.

Тоненький плач, раздавшийся из плетёной колыбельки в центре комнаты, привлёк внимание к главному обитателю роскошных чертогов.

— Он проснулся и разозлился. Предполагается, что я всегда должна быть рядом, когда он открывает глаза. Кажется, высокомерие «принца всего дворца» начало проявляться весьма рано.

Квинн охотно пошла за сестрой и получила в награду на руки тёплого, извивающегося, сердитого младенца.

— Познакомься со своей тётей Квинн, а я пока найду подгузник, – обратилась к сыну Райли и исчезла в другой комнате.

Ребёнок и лидер бунтовщиков с одинаково удивлёнными выражениями на лице уставились друг на друга. Квинн чётко ощущала пульсацию эмоций малыша, они сплетались вокруг неё в кокон любви и довольства. Ребёнка любили, и он об этом знал. Его чистота и невинность сияли, как путеводная звезда, но что-то ещё было за ними, что-то большее. Сила и самообладание, поразительные для такого крошечного создания.

— Боже правый! – прошептала Квинн. – Добро пожаловать в этот мир, Эйдан. Тебе предстоят великие дела, мой милый племянник.

Он ухмыльнулся ей, сверкая дёснами, и Квинн поняла, что безоговорочно влюбилась второй раз за день.

***

Конлан с Алариком шли в военную комнату мимо тронного зала – фантастического по красоте, но редко используемого.

— Хочешь услышать последние новости сейчас, или подождём, пока все соберутся?

— Здесь нет большинства наших соратников, – отозвался Конлан. – Вэн вернулся пару часов назад, но у Эрин возникли какие-то трудности с ведьмовским ковеном в Сиэтле, так что он телепортировался туда, успев лишь таинственно сообщить «брат, у нас огромные проблемы».

— Он не ошибся, – мрачно ответил Аларик.

— Джастис здесь, я его позову. – Конлан даже не прервал диалога, но Аларик знал, что друг уже отправил зов по атлантийскому каналу ментальной связи своему сводному брату, единственному атлантийцу в королевской семье, происходившему от древней расы нереид.

Генеалогическое древо королевской семьи Атлантиды простотой не отличалось.

Джастис подошёл к военной комнате на пару секунд раньше и открыл дверь. Его длинная синяя коса спускалась до талии и почти скрывала широкий боевой меч на спине. Оделся воин, как всегда, в кожаные доспехи.

— Больше никаких охранников? – удивился перемене Аларик.

Лицо Конлана ожесточилось.

— Это была бы неразумная трата рабочей силы. Если кто-то проникнет во дворец, его целью будут Райли и ребёнок, а не душная комната, полная старых свитков и карт.

Джастис прорычал атлантийское проклятье.

— Пусть кто-нибудь только попробует причинить вред принцу или твоей леди, мы лично доставим его тебе. Частями!

Услышав множественное число «мы», Аларик послал мягкий ментальный импульс, чтобы проверить, всё ли у Джастиса в порядке с психикой. Убедившись, что всё хорошо, Аларик облегченно вздохнул.

Джастис усмехнулся:

— Говоря «мы», я имел в виду «воины», а не две половинки моей души, жрец, но спасибо за беспокойство о моём здоровье.

Аларик ещё не привык к тому, как изменился атлантиец после знакомства с Кили и удочерения Элени – девочки из Гватемалы. Джастис всегда был жестоким, порочным, почти пугающим. В нём всё ещё присутствовали эти качества в пылу сражения, но теперь он умел и смеяться.

Конлан подошел к исцарапанному деревянному столу, за которым уже тысячи лет проходили бесчисленные военные советы, и тяжело опустился на стул.

— Ну вот, опять всё сначала, – утомлённо произнес Верховный принц. – Я в определённые дни всё больше и больше устаю от своего положения.

Аларик занял место напротив Конлана, Джастис прислонился к стене.

Жрец по очереди посмотрел на своих друзей.

— Что ж, тогда ты обрадуешься, услышав, что наверху есть человек, который заявил миру, будто он законный король Атлантиды.

Аларик откинулся на спинку стула и стал ожидать взрыва, который не замедлил последовать.

Конлан ударил кулаком по столу.