Сердце Дэва. Искатель (СИ)

Здание Императорского Совета Искателей, к которому выстроилась вереница припаркованных самоездов, не выделялся особым изяществом. Простой жeлтый фасад с многочисленными окнами, простой вход через двойные двери. Слишком казeнное здание, чтобы запомниться.

К удивлению Милы люди только собирались. Они подъезжали и подходили, толпились у входа. Сразу было видно, кто искатель, кто чиновник, а кто знатный вельможа. И в отличии от дворцовых светских раутов, моде здесь не придавалось особое значение. Мила видела платья и по прошлогодней моде, и по моде десятилетней давности, да и совсем никогда в моду не входившие. Несколько дам из числа искателей вовсе пришли в мужиковатых просторных костюмах — рабочей одежде. И от такой разношeрстности все переживания о собственном наряде Милу покинули.

Мужчины же не отличались особым изыском. Конечно, аристократы всячески подчeркивали своe знатное происхождение: мундиры с всевозможными наградами на груди, ломпасами и аксельбантами. Но остальные предпочли строгие костюмы, а несколько человек, будто только с корабля, явились в повседневных рубашках и брюках.

Среди всех, кто уже собрался перед зданием совета, выделялся Фринн. В тeмно-синем костюме, что сидел на нeм идеально, высокий. Его обступили и всe о чeм-то спрашивали, а Фринн с благосклонной улыбкой отвечал. Поглядывал на самоезды, которые подъезжали каждые несколько минут.

Когда заметил такси, в которой сидела Мила, сразу вырвался из окружения и быстрыми шагами подошeл к двери извозчика.

Мила как раз собиралась расплатиться и выйти, но Фринн еe опередил:

— Сколько за поездку? — спросил он.

— Пятьдесят биршей.

Фринн без лишних слов достал бумажник, вытащил красную купюру.

— У меня сдачи с пятисотки не будет.

— В таком случае остальное вам на чай.

Извозчик на миг замер, будто сомневаясь, что это не шутка, а потом ловко выхватил купюру из рук Фринна и сунул себе за пазуху.

— Вы очень добры, господин. Благодарю.

Фринн открыл пассажирскую дверь и помог Миле выбраться из самоезда со словами:

— Вы очень вовремя, приeм начался пятнадцать минут назад.

— Не час назад? — удивилась Мила.

— Нет. Но давайте не будем об этом. Вы восхитительно выглядите! Уж поверьте, я редко говорю подобные комплименты, а сейчас боюсь, что не могу подобрать слов, насколько я поражeн вашей красотой.

Но Миле от такого неприкрытого флирта стало не по себе. Она высвободила руку и строго сказала:

— Господин профессор, я бы попросила вас воздержаться от таких эпитетов. Вы манипулятор и подлец, если думаете, что можете так поступать со студентами.

Упрeка Фринн как будто не заметил. Продолжал улыбаться, уверенный в своей неотразимости. Милу же это лишь раздражало.

— Ничего смешного тут нет! Ваше поведение тянет на преступление. Если сообщить об этом в ректорат, вас с позором исключат из профессорского состава. А ещё… Ну что? Вы можете прекратить улыбаться, когда я с вами разговариваю?!

— Могу, но не хочу, — спокойно ответил Фринн.

— Не понимаю, что вы задумали, но я так просто этого не оставлю.

— Почему же пришли, если вас это так задело?

— Уж точно не из-за вас.

— Даже не сомневаюсь.

Мила возмущeнно открыла рот, но не нашла, что сказать. Казалось, Фринн еe поддел, за что-то укорил, но за что? Уж не думает ли он, что так Мила хочет спасти свою курсовую?

— Это уже хамство, профессор! Как вы могли подумать обо мне такое?! Да что вы… Почему вы опять смеeтесь?!

Фринн запрокинул голову и откровенно хохотал. А когда просмеялся, утeр проступившую слезу и спросил:

— Неужели вы даже не допускаете, что я хочу помочь вам с поисками Афанасия Фeдоровича?

— Папы? — оторопела Мила. — Но откуда вы?.. Как вы?..

— Мила, прошу, не надо столько эмоций. Вы удивительно красива, но я не собираюсь ни коим образом покушаться ни на вашу честь, ни на ваше внимание.

— Надеюсь… — выдохнула Мила. — Но курсовую вы всe же заставили меня переписывать.

— О, святая простота! — воскликнул Фринн. — Можете успокоить вашего брата, работа написана блестяще.

Мила поджала губы и глянула на профессора глазами, искрящимися от негодования.

— Прошу, не смотрите так. — Фринн примирительно выставил перед собой руки.

— Откуда вы это узнали? Максим сказал?

— Бросьте, я просто умею складывать два и два. Если вы так легкомысленно относитесь к учeбе, а Максим Афанасьевич знает темы, с которыми должен познакомиться только через несколько лет, то кто мог помочь вам написать лучшую работу на курсе?

— Слишком очевидно? Да?

— Не переживайте. Я понимаю, каково вам сейчас. Пусть эта тайна останется между нами. Но с одним условием.

— С каким ещё условием? — насторожилась Мила.

— Вы возьмeте меня под руку и составите компанию сегодня вечером. Ничего больше.

— Договорились, — улыбнулась Мила.

Вместе они прошли через толпу гостей в здание. Холл был битком забит гостями, и только теперь стало ясно, почему многие задерживаются на улице.

Часто к Фринну подходили, пытались завязать разговор, и всё норовили спросить лишь про осколок. Где нашeл? Как определил? Как вычислил? Но Фринн уже устал отвечать и просто игнорировал все вопросы.