Сердце Дьявола

Насчет телесных повреждений под моими штанами они, конечно, ошибались. Но я не сомневался, что в скором времени надо мной будет смеяться вся Тортуга и весь Порт-Ройял и обе Америки. И мне пришлось покончить с пиратством и перебраться на родину. Моей доли золота и драгоценностей, захваченных на галеоне, хватило бы на три жизни, а тем для увлекательнейших рассказов – на целых десять.

Поселившись в родном Дьеппе, я женился на домовитой женщине и занялся разведением тюльпанов. Скажу честно – жену полюбить я не смог. Наверное, по-прежнему любил Ольгу... Деволюционнная война 1667-1668 годов, затеянная Людовиком IV за испанские Нидерланды, была мне по боку – навоевался. Попугая я назвал Худой Попкой (сокращенно – Худопопкой) и поселил в добротной железной клетке, все прутья которой были обшиты сукном (чтобы не покончил жизнь самоубийством). Вечерами, попивая грог из любимой глиняной кружи, я беседовал с ним о добре и зле. Он частенько меня обескураживал то крепкими обидными словечками и прозвищами (Дерьмо кривое, Хрен одноглазый, Циклоп Антильский и т.п.), то железными логическими заключениями о неизбежности и целесообразности попугайского и, тем паче, всепланетного людского злодейства.

Я не боялся, что Попка умрет раньше, чем я решусь расстаться с ним и переселю его бессмертную душу в надежную бутылку или красивый серебряный кувшин и закопаю ее или его в каком-нибудь глубочайшем колодце или шахте: прибыв в Дьеп, я немедленно пошел к известному специалисту по южноамериканским попугаям, и тот заверил меня, что эта сволочь (зловредная птица клюнула орнитолога в нос) из породы долгожителей и проживет еще не менее ста лет или около того.

Так мы прожили пять лет. Все эти годы я частенько задавался вопросом, как душа Худосокова очутилась в серебряном кувшине, явно изготовленном на Востоке? Значит, один из моих друзей все же изловил Ленчика и заточил его душу в этот кувшин? Или кто-то другой сделал это? Кто? А как кувшин с Востока попал в пиратскую добычу антильских джентльменов удачи? В желудке кита или акулы? И почему не был распечатан? И еще вопрос, правда, несколько праздный: почему душа у Худосокова голубая? Почему я, да и несчастный Луис Аллигатор ее видели воочию? Я ведь присутствовал при смерти десятков, а, может быть, и сотен людей, но дух они все испускали незаметный?

И, в конечном счете, я пришел к убеждению, что Ленчик, видимо, состоит в прямом родстве с самим Дьяволом и значит Бог – его главный и принципиальный противник...

* * *

Удачливый антильский пират Пьер Легран не извлек душу Худосокова из попугая и не похоронил ее навеки в глубочайшем колодце или шахте. И все потому, что не вынес он ничего из просмотренных им голливудских боевиков... Да, не вынес... А ведь видел десятки раз – если коп, гангстер, или правдолюбец начинал читать мораль своей жертве, перед тем, как кончить ее на тот свет, то жертва непременно делала рокировку и безжалостно кончала копа, гангстера или правдолюбца...

Короче, в 1672 году после инсульта Пьера Леграна схватил паралич с полной потерей речи. Умер он в своем курортном городе Дьепе в 1679 году в возрасте 49 лет. И все эти семь лет домашние не могли понять, что он требует сделать с попугаем. После его смерти жена продала полного жизни и планов Попку в ближайшую зоологическую лавку. Через месяц его купил старый граф, заехавший в Дьеп по пути в Швейцарию.

4. Гретхен Продай Яйцо, санитарная ведьма. – Людвиг ван Шикамура, потомственный маньяк.

Это было кино, когда София посмотрела на себя в зеркало. "Ведьма! Настоящая ведьма! – подумала она, с отвращением рассматривая свои морщинистое, землистое лицо с безобразными старческими пятнами, длинные редкие зубы, седые волосы... Глаза были, правда, ничего – умные, умудренные опытом. И чуть-чуть грустные.

– Да ты особо не расстраивайся, – услышала София голос основной телосъемщицы.

– Да как тут не расстраиваться! – вздохнула София. – На себя страшно посмотреть!

– А ты, что, на блядки собираешься?

– Фу, как ты можешь!

– А чего? Давай, сходим! Давай только познакомимся сначала – зовут меня Гретхен Продай Яйцо, я главная ведьма этого графства. Пока мы с тобой будем собираться, я кое-что расскажу тебе о времени, ха-ха, и о себе. Вернее, не расскажу, а ты сама все узнаешь...

И Гретхен Продай Яйцо засобиралась к выходу в высшее общество. Она поставила на печь две большие выварки, налила в них воду, затем, присев на корточки, дунула в печку, и печка сразу же деловито загудела.

Пока грелась вода, София узнала, что Гретхен Продай Яйцо – потомственная санитарная ведьма. Санитарная – это значит, что основной и единственной ее обязанностью являлось изведение людей, могущих принести в будущем неисчислимые несчастья человечеству. Таких людей (в обыденной колдовской терминологии – засранцев) санитарные ведьмы чувствуют нюхом на большом расстоянии.