Сердце для стража

Я был беспомощнее слепого котенка, к лодке меня чуть ли не под руку вел человек с очень непростой биографией. В бою он помог, но что будет сейчас? Ведь у него в руках ценнейший артефакт: черное сердце — тот еще соблазн. Во многих далеко не последних странах за такой трофей короли жаловали рыцарским званием и богатыми владениями. Величайшее сокровище этого мира.

Мне не оставалось ничего другого, как довериться Лотто. Да и какова альтернатива? Захоти он меня убить — сопротивления все равно не встретил бы.

И что это я вдруг задумал? Использовать сердце полностью? Переводить его целиком не входило в первоначальные планы. Нью спасет и одна нить. Но нет же: я решил потратить все. А ведь это риск, такие операции не одобряются церковью вовсе не из-за пустых суеверий.

Но я почему-то возомнил, что стражи обладают своего рода иммунитетом. Если попугай выбрал человека, то перерождение ему не грозит.

А еще Нью не так давно интересовалась черным сердцем, придя к выводу, что ей оно может пригодиться.

Вдова, если подумать, оказалась не столь уж страшна. Будь у меня Штучка или хотя бы матийский меч, помощь Лотто не понадобилась бы. Да и с этими железяками мог победить без проблем, просто не знал, чего ожидать от противника. Загадка ведь сплошная.

И по голове меня хорошо приложило, иначе почему я совершаю столь противоречивые поступки, напрочь позабыв про все, что планировал чуть раньше? Оставшийся процент занят осмысливанием того, что может подождать, — сейчас о другом думать надо. И уж перескакивать с мысли на мысль — последнее дело. Да, так легче отвлекаться от боли, но в то же время мозг работает неэффективно.

Что вообще можно ожидать от человека, девяносто девять процентов мыслей которого сосредоточены вокруг одного: надо передвигаться так, чтобы не побеспокоить гвоздь, засевший в плече.

Гребцы-иридиане при виде нас начали неистово креститься, а Норп охнул:

— Дан! Ты весь в крови!

— Помоги умыться, я не могу шевельнуть рукой. Кровь надо убрать, а то Нью перепугается. Да вылезай ты, Вдовы больше нет.

— Как — нет?!

— А вот так. Померла.

— Вы убили ее?!

— Она теперь без головы и без ног, — ответил на это Лотто.

Норп, похоже, дар речи потерял — дальше молчал как пленный партизан.

Корабли мы заметили на полпути к берегу. Лотто поднял весло, указал направо:

— Демы! Дан, демы!

Обернувшись, я скривился. Две галеры идут параллельно берегу, как раз на нас. Успеем мы добраться до лагеря пиратов или нет, одно несомненно: без внимания активность на суше они не оставят. И противник этот куда серьезнее, чем ребятки Терека. А если у них окажется специалист по тварям (а это в отах обычное дело), то лучше сразу повеситься, чтобы не мучиться долго. Не спасет нас деревянная крепость: против них и каменные замки защита ненадежная.

Опять воевать, а меня хоть в гроб клади — ни на что другое не годен.

— Две сотни воинов против полутора сотен у еретиков, — мрачно заметил Норп.

— Разве у еретиков воины?! — брезгливо заявил Лотто.

— Ну пара нормальных есть… Ты греби быстрее, а не то отрежут от берега.

От передней галеры отделилась крохотная точка. Поднявшись выше мачты, она по прямой направилась в нашу сторону, постепенно увеличиваясь в размерах.

Приглядевшись, я протер глаза, затем протер еще раз.

А потом расслабился.

Гребцов успокаивать не стал. Зачем? Пусть работают, ведь мне надо попасть к Нью — это главное. Все остальное потом.

У меня масса дел, даже не знаю, за что хвататься в первую очередь.

Нет, первое — конечно, это Нью. Спасти ее, а потом приглядеть, поделиться опытом. Черное сердце штука та еще — к ней привыкнуть надо, и помощь бывалого пользователя лишней не будет.

Не забыть приватизировать тело Вдовы. Как минимум изучить ее останки. Слишком уж странная даже на фоне самых странных тварей.

Надо срочно поговорить с Аратитисом. Не знаю как, но я должен его убедить. Еретикам здесь не место, а вот в Межгорье они будут очень даже кстати.

И как их туда перевезти, имея всего один парусник пиратов и две галеры, к тому же, как подозреваю, перегруженных?

Придется поломать голову…

Делать не хотелось ровным счетом ничего, а мечталось завалиться и отключиться часов на двадцать. И даже гвоздь в плече не помешает.

Когда я нормально высыпался последний раз?

Не помню…

Точка сильно приблизилась, да и на точку уже не походила — выросла. А затем с шумным хлюпаньем крыльев на борт возле меня приземлился Зеленый. Морда птица сияла как начищенный пятак — ведь это же какое счастье наблюдать меня после столь долгой разлуки! Он даже молчал несколько секунд, что для него крайне нетипично. Сразу понятно: захлестнут бурей непередаваемо сильных эмоций.

Но нет таких эмоций, чтобы лишили Зеленого дара речи на больший срок. Склонив голову набок, он прищурил один глаз, затем второй, после чего хрипло выдал:

— Отбивная, которую мне подавали утром, выглядела куда лучше, чем ты. Придурок, это где же тебя так отделали? На живодерне?

— И тебе привет, Зеленый. Я тоже соскучился.

— А я даже плакал по тебе и тем деньгам, что ты мне задолжал.