Сердце для стража

— Было еще что-то. В том числе говорил, будто тебе придется брить подмышки и там всякое, потому как это принято здесь.

— Помню.

— Так вот: брить ничего не придется. Здесь есть средство для эпиляции, изготавливается из растительного сырья на юге. Разными путями, в том числе и на таких кораблях, как наш, попадает и на север, но стоит там подороже. Потому бритвами пользуются лишь самые бедные люди, остальным куда проще. Нанес немножко на палец, растер нужное место, подождал пару минут — и смываешь вместе с волосами. После этого растут они очень плохо, а иногда и вообще прекращают расти.

— А если голову вымазать?

— Одним лысым станет больше. Но это не проблема. Есть другое средство: помазал — и шевелюра вымахает хоть куда.

— И зачем ты это сейчас рассказываешь?

— А вот ты представь: создаем мы установку. Открывается канал, оттуда сплошным потоком прут инженерные машины, войска, бизнесмены, проповедники всевозможных сект, а в обратном направлении спешно монтируют нитку нефтепровода. Нам с тобой дают по медальке, а может, даже по ордену, говорят пафосные слова, отечески хлопают по плечам. И на этом все. Все — это в смысле: ничего больше нам не дадут. Сделали свое дело, так что гуляйте смело. И вот тут мы выставляем на рынок два патентованных средства: для эпиляции и для лечения облысения. Успех будет ошеломляющий. Это же миллиарды потенциальных клиентов, и весь рынок наш. Производители бритв и париков разоряются мгновенно. Или, как вариант, заплатят нам громадные отступные. Мы покупаем остров, тот, где встретились, и нам с тобой туда возят на вертолете стриптизеров и театральные труппы. Представляешь, какая жизнь настанет?

Нью тактично выждала паузу и участливо предложила:

— Дан, тебе надо поспать. Обязательно надо. Очень надо.

— Ага… и к доктору, который мозги прочищает, не помешает — знаю это…

— С ногой, похоже, совсем все плохо. Жаль, что я не медик, мало что понимаю. Извини.

— Да что ты все время извиняешься! Все нормально с моей ногой.

— Ничего с ней не нормально. Не надо меня успокаивать. Я не маленькая.

— Ага. Конечно. Даже паспорт есть. Знаю. Нью, а теперь серьезно. Нас слушают. Не знаю как, но у них есть способ незаметно узнавать, о чем говорят в этих каморках. Так что как говорили на русском, так и будем говорить.

— Поняла.

— С ногой ничего хорошего. Но я страж, а мы люди непростые.

— Ты ведь какой-то ненастоящий страж? К тебе просто попугай прилетел.

— Я страж — всем стражам страж. Есть у меня кое-какие секреты, о которых эти работорговцы не знают. Нога придет в норму за несколько часов. Ну почти в норму.

— Это невозможно!

— Возможно, Нью, здесь и не то возможно. Она уже почти не болит, а ведь несколько минут назад я зубами скрежетал. Но главное в другом. На короткое время я смогу как бы разогнать свой организм. Сила, реакция, скорость — все многократно улучшится. В таком режиме существуют перерожденные. Они в одиночку способны перебить отряд солдат, не заработав ни царапины. Мои возможности куда скромнее, но я это компенсирую техникой и оружием. Оружия сейчас нет, но техника никуда не делась. Корабль сейчас движется. Вряд ли второй они бросили в бухте, значит, команды обоих судов на своих привычных местах. Одного я убил, еще один или уже мертв, или ранен так, что не встает, парочке тоже сильно досталось. Контрабандисты стали чуть слабее. В любом случае на «Альбатросе» их сейчас не больше двух десятков. Мне придется их убить. Всех.

— Ты не сможешь…

— Смогу. Должен суметь. Другого выхода у нас нет. Но не это сейчас главное. Жизнь — жадная штука. В ней за все надо платить, рано или поздно. Мне придется рано. После разгона должно последовать торможение. Резкое. Так и получится. Я не знаю, что на этот раз будет. Но не исключено, что вырублюсь, причем надолго. Тебе придется позаботиться обо мне.

— Но…

— Я попробую успеть освободить рабов или хотя бы часть и вбить им в головы, что тебя следует слушаться или хотя бы не обижать. Постарайся не дать им повода нарушить мои указания. И не знаю, что получится со вторым кораблем. Не факт, что успею его захватить. Очень может быть, что вам сразу придется убегать. Вооружитесь, угрожайте им. Они знают, что гребцов у нас двадцать восемь человек, и по идее не должны рисковать идти на абордаж, ведь команда на «Псе» меньше. Но всякое может случиться. Ты все поняла?

— Нет. Я ничего не поняла.

— Так начинай понимать, это тебе не интегралы щелкать — это проще.

— Для меня проще интегралы. И мне кажется, что тебе очень плохо. Ты бредишь.

— Может, и так. Но помни: как только откроют люк, мой бред превратится в реальность. Подумай над этим. А я пока посплю.

Раз нога почти перестала болеть, так почему бы не попробовать отдохнуть? У меня ведь был трудный день. И ночь.

А предстоит еще труднее.

Глава 15 Человек холода

Я спал до того момента, когда наверху загрохотали узнаваемые шаги.