Сердце дракона

— Конюх показал мне, куда поставить коня. Его стойло рядом с толстой крапчатой лошадью. Весьма примечательное животное.

От этих слов сердце Брана застыло. Цепенея от ужаса, глядел он на пришельца и сознавал, что все чувства легко читаются по его лицу, а чужак в это время пристально глядел на него бесцветными, холодными, как у змеи, глазами. Бран окончательно понял, что это и есть чародей Миркъяртан.

Когда принесли еду, чародей перестал изучающе разглядывать Брана и принялся подкрепляться. Бран подобрался поближе к Перу и толкал его ногой, кривляясь и гримасничая, пока Пер не начал бросать на него испепеляющие взгляды. Обычный веселый гул мужских голосов скоро достиг прежнего уровня, гости смеялись и разом рассказывали несколько историй, стараясь перекричать друг друга, а это служило прикрытием любой беседе вполголоса.

— Пер, — прошептал Бран, — это Миркъяртан. Заметил ты, как он упомянул Факси? Он хотел дать нам понять, кто он такой.

— Это и есть тот человек, которого ты видел под землей… или он тебе только приснился? — Пер искоса оглядел Миркъяртана и неловко пошевелил больными ступнями, под которые жена Вигфуса заботливо подсунула подушку. — Ну, и что же нам с ним делать? Он похож на древнюю высохшую хворостину, и если гость из преисподней хоть как-то связан со всей этой историей с Ингвольд, я бы охотно переломил его пополам. — Он грозно поглядел на Миркъяртана, пряча растущую неуверенность. Уж если признать, что существуют ведьмы, как же тут не поверить в чародеев, троллей, магов и еще невесть кого? Ученость и самоуверенность Пера все больше уступала позиции тем самым «суевериям», которые прежде он так высмеивал.

— Что он собирается делать? — прошептал Пер.

Бран пожал плечами и покачал головой.

— Понятия не имею. Но мне кажется, он ищет Ингвольд, чтобы она ничего никому не рассказала о своем медальоне.

— Ингвольд или тебя? — осведомился Пер, но Бран пропустил его слова мимо ушей.

— Ингвольд была здесь сегодня утром, и моя тетушка сказала, что она отправилась на восток, к Храпповой переправе. Там мы сможем расспросить о ней, а потом нагоним ее, предупредим о погоне и предложим ей нашу помощь.

— Ни в коем случае. Мы едем на тинг.

— Ты — может быть, а я — нет. Ингвольд куда важнее, чем кучка древних судебных тяжб, распрей и вир. Ты же связан с этим делом еще больше, чем я; удивляюсь, что ты не хочешь помочь Ингвольд.

— Помочь! Еще чего! Я и видеть-то ее больше не желаю — особенно в полнолуние. Бран, а ты уверен, что тебе это все не приснилось? — Если б здесь был Торстен, отец Пера, то Пер не нуждался бы ни в каких заверениях. Торстен отрицал всякое волшебство, а этого чародея просто сдунул бы, как пылинку. —

Хорошо бы нам поскорее отыскать моего отца, уж я бы его кое о чем порасспросил. В наши дни такие истории просто не могут случаться.

— Но ведь с твоими ногами все же кое-что приключилось, — заметил Бран. пер только проворчал что-то и, хмурясь, отвернулся. —

Есть только один способ все разузнать, — задумчиво проговорил он, — нынче ночью, пока этот чужак будет спать, нужно пошарить как следует в его вещах. Дом сегодня переполнен гостями, так что придется ему спать внизу, у очага. А когда мы убедимся, что он захрапел, ты спустишь лестницу с чердака и пороешься в его сумках.

— Я? — ужаснулся Бран. — В жизни ничем подобным не занимался! Мне не надо соваться к нему близко, чтобы понять, кто это такой. Он чародей и чернокнижник!

К несчастью, его последние слова прозвучали в наступившей на миг тишине. Развеселые гуляки услыхали пронзительный шепот и с подозрением глянули на пришельца, который, несомненно, тоже все отлично расслышал. Впрочем, он не подал вида, и остался сидеть, прямо и безмолвно, в своем мрачном и холодном углу. Бран не смел и глянуть на пришельца, чувствуя, как сверлят его эти ледяные жесткие глаза. Он вытер о колени вспотевшие ладони и постарался отогнать мысли о лихом Перовом замысле.

В довершение всего, когда гости начали разбредаться к тюфякам и спальням, чародей предпочел спать в конюшне, а не в многолюдной и нагретой зале. Вигфус огорчился, но старик заверил его, что холод и неудобства конюшни — ничто для того, кто привык ночевать и в худших условиях.

— Придется тебе пробираться в конюшню, прошептал Пер Брану. — Я бы сам пошел, но не могу. — Он укоризненно оглядел свои больные ноги. — Я буду следить за тобой из чердачного окошка и, помогу тебе забраться потом наверх. Не тревожься, такие старые дурни всегда глухи, как пень, и так храпят, что не услышат и налета берсерков. Даже ты, Бран, запросто с этим справишься.

Бран и Пер спали на чердаке бок о бок с дюжиной других молодых парней, которые ехали на тинг. Вдоволь поколотив друг друга охапками соломы и нахохотавшись, они наконец унялись и легли спать. Тогда Пер подтолкнул Брака и прошептал:

— Да проснись ты! Все заснули, пора идти.