Сердце Дракона. Десятый Том. Часть 1

Глупое имя… ошибка, допущенная в документах в приюте, что превратило абсолютно обычное, популярное имя в нечто, что стало его символом. Знаменем. То, благодаря чему, он смог жить и не сдаваться.

— Скажи мне, Хаджар Дархан! — тысячи молний сплелись в очертания огромного существа, ударом разрушившего часть горы. — Это стоило того, чтобы отдать меня тьме?!

Чтобы запереть скелет, не достаточно одного только замка… нужно сделать стенки, крышку и дно. И, чем больше тьма, которую нужно спрятать, тем крепче нужен материал.

А что может быть крепче, чем собственная душа?

И какой замок может быть надежнее, чем печать могучего Духа Меча.

Хаджар вновь поднял глаза на фигуру.

Половина его собственного лица с сияющим ярким светом глазом. Глазом, внутри которого плескался шторм в середине погожего дня; внутри которого ревел снежный буран, заставляющий почувствовать силу биться против целого мира; где гремел весенний гром, дающий чувство безграничной свободы и жажды битвы.

Внутри этого глаза сиял Северный Ветер.

Хаджар посмотрел на свою правую руку — покрытая алыми татуировками его истинного имени, скрывшим многие шрамы.

А затем он поднял левую.

Вернее то, что осталось от неё.

Лишь темная, неясная субстанция, так похожая на ту, что заменяла другому Хаджару его недостающую половину.

— Где твоя ярость, Хаджар Дархан?! — кричала фигура. — Разве ты не слышишь рева твоих предков? Разве ты не слышишь боя барабанов?! Разве ты не чувствуешь эту жажду?! Жажду биться с целым миром!

— Ты безумен!

— Нет! — сверкнул синий глаз другого-Хаджара и жуткая улыбка исказила половину его лица. — Это МЫ — безумны!

Хаджар схватил свой меч и бросился вперед.

— Наконец-то! — засмеялась фигура.

Их клинки столкнулись и небо раскололось светом полотна молний.

Два дракона бились в небе.

Синий и черный.

Они терзали друг друга, впивались когтями и клыками. И слышался их смех и плач. Бил гром, сверкали молнии, лил дождь.

Холодный и промозглый.

Он проникал внутрь их разорванной души.

Глава 875

Глава 875

— Вечные Источники! — выкрикнул Иблим.

Снаружи шатра творилось что-то невообразимое. Спокойное небо вдруг окрасилось черным цветом. Порывистый ветер разорвал оковы мертвого штиля.

Ударил гром и начали сверкать молнии. И затем поднялась буря такой силы, что многим воинам пришлось встать по периметру лагеря и, воздев руки к небу, начать что-то на распев произносить.

Постепенно вокруг “дома” племени Шук’Арка возник мерцающий светом купол. И, в отличии от тех, что создавали в Семи Империях, он не был основан на мощи рун или иероглифов.

— Самые сильные враги, Прокладывающий Путь, — и в центре невероятного катаклизма, бури стихии, спокойным островком выглядел один лишь Хранитель Прошлого. Старик, сидя у костра, смотрел на извивающегося и стонущего белокожего человека. — мы не встречаемся с ними в честном и открытом бою…

— Что это за тьма, с которой он борется?!

— … мы видим их в отражении спокойной воды, — договорил старик и замолчал.

Игнорируя все происходящее, он смотрел на то, как корчился в муках белокожий воин и то, как все шире открывалась зияющая чернотой рана по центру его груди.

* * *

Два дракона, переплетаясь в клубки клыков, когтей и крови, бились посреди бушующего шторма. Они рвали друг друга, проливая на гору реки черной и синей крови. Их глаза блестели животной яростью и гневом.

Они били друг друга хвостами, летали вокруг сплетаясь в клубок, где сложно было отличить одного от другого. Порой казалось, что они и вовсе сливались воедино, чтобы обернуться змеем, пожирающим собственный хвост.

А затем, разделившись, вновь погружались в неустанную и кровавую бойню, которую сложно было назвать битвой.

Чешуя с тела, перья с “плавников” и шерсть с и морд летела на землю вместе с потоками крови и костей. Каждый удар огромной, когтистой лапы, сопровождался громом, сливающимся с ревом раненного дракона.

Каждый укус мощных челюстей, пронзающих крепчайшую кожу и чешую, сливался с ревом гневом и боли.

Молнии обвивали их тела светящимися нитями, которые вдребезги разбивались о когти и ярость их неукротимой схватки.

Скрываясь в облаках, они превращались лишь в смутные, застывшие на поверхности штормовых туч, силуэты, выхваченные вспышками яркого света.

А затем, резко вынырнув, они оба упали на пик горы, с которой и начали свою схватку.

На камнях лежало два израненных тела.

У одного в правой руке был зажат клинок чернее ночи, а у другого, в левой, меч ярче лазури полуденного неба.

Оба они тяжело дышали.

Залитые кровью, своей и чужой.

Израненные.

Но не сдавшиеся.

Оба, вонзив клинки в камень, поднялись на ноги. Одновременно посмотрев друг другу в глаза, кинулись в последней яростной атаке.

Их крики, полный жажды битвы, стали громом, а может гром — их криками.

Сверкнула молния.

В последний раз, перед тем как буря стихла, она осветила два силуэта. Прижавшиеся друг к другу так тесно, что сложно было различить где начинается и заканчивается другой, они стояли на коленях.

Их руки повисли плетьми.

Длинные волосы смешались в непонятные комья.

У каждого из спины торчало по клинку.

Черному и синему.