Сердце дракона, или Путешествие с Печенюшкиным

Сердце шарманщика разбито. Жестокие слушатели отказывают в подаянии. Слон голодает. Детские болезни беспощадно треплют младенца Элизу. Близится зима.

Речитатив Теодоро-Феди, решившегося на кражу капусты с общественного поля, вышиб у зрителей первую слезу…

Ночь. Поле. Луна. Нагруженный кочанами Теодоро находит в капусте грудного ребенка, завернутого в теплое бархатное одеяльце. Добрый шарманщик приносит найденыша домой в жалкую неотапливаемую лачугу.

Дома Теодоро варит капустный суп на воде, параллельно изучая находку. В пеленках девочки-подкидыша он обнаруживает сверток с десятком золотых и записку. «Бог не даст пропасть моей обожаемой малютке Элен. Ангел-хранитель должен заботиться о ней. Верю, любимая дочь, с тобою мы встретимся вновь. Мама».

На шейке Элен, втягивающей крошечным носиком аромат капустного супа, висит драгоценный медальон на цепочке с портретом прекрасной дамы. Девочка смеется и тянет ручки к шарманщику. «Я воспитаю ее как родную дочь!» — дает Теодоро суровую клятву. Занавес опускается.

Между первым и вторым действиями пьесы, как стало ясно зрителям немедленно после антракта, прошло шестнадцать лет.

Постаревший Теодоро ведет привычный образ жизни. Шарманка. Дворы. Города. Годы. Две его дочери вопреки гримасам судьбы выросли в красавиц. Существование на грани нищеты придает девушкам стройность и одухотворенность. Никтошка ест молодые деревца, ему прожить легче. Иногда, заполняя паузы, вверху сцены порхает мелкий блондин с крылышками. Это ангел-хранитель младшей дочки Элен. «Рад бы помочь, да не могу, сам голодаю» — таков смысл его куплетов.

Брюнетка Элиза девятнадцати лет мечтает стать актрисой. За ней, тайком от отца, ухаживает фат и вертопрах Хиплио. Нехороший ухажер (Печенюшкин в этой роли оказался неузнаваем и блестящ) склоняет Элизу к бегству из родного дома. Хиплио соблазняет девушку в стихах, восклицая о тайном венчании, богатых родителях, открытии собственного театра и блестящей карьере в столице. На самом деле Хиплио охотится за шарманкой. Цыганка нагадала ему, что там спрятаны сокровища. Теодоро с шарманкой не расстается, на ночь привязывает к ноге.

Соблазнитель Элизы действительно отпрыск богатого и знатного рода. Однако родители, недовольные как размерами, так и статьями его расходов, перестали давать деньги сыну. Хиплио надеется разбогатеть с помощью шарманки, но незаметно для себя влюбляется в Элизу…

Блондинка Элен шестнадцати лет чиста, нежна и принципиальна. (Печенюшкин сделал придирчивой Алене восемь париков, семь из которых она отвергла). Ею пленяется благородный разбойник по имени Зерро Гут. Дарит ценности. Их гордая Элен не берет, требуя раздать нищим, а самого Зерро, который, в сущности, добрый малый, уговаривает расстаться с преступным настоящим. Разбойник отказывается, ссылаясь на роковые обстоятельства. (В этой роли Печенюшкин оказался блестящ, но узнаваем).

Тем временем благородного отца Теодоро разбивает паралич обеих ног. Ангел-хранитель таскает по ночам пчел из улья и прикладывает к ступням шарманщика. Это дает некоторое облегчение, но пчелы часто кусают и ангела. В результате тот надолго выходит из строя.

Под конец действия Теодоро, сопровождаемый кредиторами и стражниками, на костылях уходит в долговую тюрьму. Шарманку, как единственное средство к существованию, он передает дочерям. Элен швыряет в лицо разбойнику очередное неправедное золото. Ослепленная посулами Элиза готова бежать с Хиплио и шарманкой. Ангел-хранитель валяется трупом. Соблазнитель безответственно уверяет Элизу, что, обвенчавшись и показавшись его богатым родителям, они будут прощены и обеспечат Элен с Теодоро. Следует побег с шарманкой. Опухший от укусов ангел-хранитель открывает глаза принципиальной красавице Элен. Занавес.

Лиза сама видела, как во время ее патетических монологов растроганный Базилевс сморкался в платки. Сцена прощания Теодоро с дочерьми заставила четыре слезинки скатиться в седую шерсть из зеленых глаз дракона.

Тюнь-Пунь реагировал под стать остальной публике, но сдержанней. Во время рукоплесканий он вежливо сближал ладони. Когда старушки в зале рыдали, изображал на лице уныние и скорбь. Неудержимое бахвальство Хиплио-Печенюшкина вызывало у зрителей хохот — китаец лишь слегка улыбался.

Пиччи, находился ли он на сцене или за кулисами, больше всего думал об одном: главный спектакль еще предстоит играть — за ужином у Базилевса.

Действие третье началось с показа тюремной камеры. Теодоро, посаженный без права свиданий, испытывает небывалые душевные муки, размышляя вслух о будущем дочерей. Тем не менее физически он крепнет. Скудный паек заключенного — изобилие для шарманщика с усохшим желудком.

Положение несчастной Элен значительно хуже. Предательство сестры, потеря шарманки, привлечение отца к уголовной ответственности, страх за участь разбойника и слона — неужели согнутся девичьи плечи под этой чудовищной ношей?

Зерро Гут тут как тут — трясет под окном бриллиантами.

Под стук пересыпающихся камней чахнет от голода Элен.