Сердце дракона, или Путешествие с Печенюшкиным

Доброхлюп, обхватив Сморчкова одной рукой за пояс, как младенца, быстро стащил с него ботинки, чуть повернув каблуки вкось. Освобожденного гостя он поставил на пол, а сам с привычной легкостью влез в башмаки и вернул каблуки на место. Лицо его не выдало навалившейся боли, лишь почти незаметная под стеклами очков пелена занавесила зрачки.

Сморчков в свою очередь обулся.

-- Князь, вольно или невольно вы проникли в мою тайну, -- заговорил слегка успокоившийся Доброхлюп. -- Могу ли я просить вас, чтобы ни одна живая душа более не узнала о ней?

-- О, разумеется! -- обещания Заморочкин давал легко. -- Клянусь честью. Теперь откройтесь мне до конца, Советник, вам будет легче! Что заставляет вас идти по жизни, как по раскаленному железу?

-- В юности я солгал... -- через силу, едва слышно произнес Доброхлюп. -- И от лжи этой чудом не пострадал невинный... Имя его неважно сейчас... Сначала я хотел погибнуть, но потом решил искупать грех до естественного конца дней своих. Так появились желтые башмаки. Я снимаю их только на ночь, и то лишь потому, что спать в обуви негигиенично... Ну и конечно во время процедур омовения...

-- Да вы святой! -- искренне поразился князь. -- Ваше место на небесах, Советник Доброхлюп.

-- Не смейтесь надо мной, Пимен Пименович, -- взмолился страдалец в желтых ботинках. -- Мучения мои неописуемы. Я дошел до предела и нет больше сил терпеть боль. Как я мечтаю о прощении своей вины, как хочу упокоиться с миром, растаять в воздухе, раствориться в океане, в земле, слиться с природой, исчезнуть. Даже превращение в осиновый пень осчастливило бы меня... Но кто отпустит мой потаенный грех... если я не решаюсь в нем признаться?..

Сморчков не верил своим ушам. Пальцы его сами собой переплетались за спиной под расстегнутым как бы в волнении камзолом, образовывая сложные фигуры, сжимались и разжимались, и вот свернутый лист пергамента лег в них.

-- Все тайное становится явным! -- назидательно произнес Заморочкин избитую фразу. -- Ваша история узнана и обсуждена на Совете, милейший Доброхлюп. Я появился здесь немедленно, едва был готов Указ, избавляющий мученика от страшной ноши. Простите, что я проверял вас и без спросу влез в вашу шкуру, вернее в башмаки. Теперь уважение еще более переполняет меня... Вот послание ваших друзей -- шестерых Мудрых.

Доброхлюп сорвал печать и, развернув свиток, впился глазами в содержание.

-- Неужели так бывает? -- растерянно пролепетал он, дочитав до конца. -- Сбылась мечта жизни, я должен кричать, петь, восторгаться, но чувствую лишь опустошение и усталость...

-- А что там написано? -- елейно поинтересовался Сморчков. -- Я ненадолго покидал Совет, полное содержание Указа мне неизвестно.

-- Мне доверяют и прощают, -- ошарашенный Доброхлюп забегал по комнате. -- Позволяют превратиться в старый осиновый пень! Какое счастье! -Он мгновенно сбросил башмаки. -- Верите ли, я боялся, что пройдет неделя, месяц, и я, обезумев, выброшу их в окно, и не дай Господь, попаду в случайного прохожего. Все позади... Чем я могу вознаградить вас, незабвенный друг? Что-нибудь из моего дома? На память! Самое ценное!

-- Ваши башмаки!

-- Вы шутите?!

-- Никоим образом... -- пальцы Сморчкова нащупали под полой пустой мешок -- третий и последний. Импровизация удалась. -- Я поставлю их дома на каминную полку, буду подолгу смотреть на них вечерами и -надеюсь --навсегда останусь безгрешным...

Розарио и Мизерабль, собравшиеся во дворце, в покоях Заморочкина, успевшего передохнуть, были потрясены услышанным. Удача плыла в руки сама, оставалось лишь не упустить ее.

Вместе с Федей, Великим Магом Фантазильи, в ту же ночь таинственно исчезли члены Семерки Мудрых Барбарелла, Вольномах и Доброхлюп.

Три письма, предъявленные князем, походили друг на друга и были явно написаны по сговору.

Вот их примерное содержание.

"Я, Барбарелла (Вольномах, Доброхлюп), совершила недопустимое преступление, отправив в изгнание Печенюшкина, и раскаиваюсь в содеянном. Ухожу на поиски несчастного героя, чтобы стать ему опорой в скитаниях. Больше не считаю себя членом Семерки Мудрых и прошу принять мою отставку. Подпись".

По совету князя заговорщики решили не тревожить до поры впечатлительную и трепетную Фуриану. Основные вопросы были решены без нее -- по-мужски. Мармелинда, вызванная "на ковер", узнав о событиях в освещении Заморочкина, свалилась без чувств. Придя в себя, оглушенная Советница мгновенно попросила об отставке, тут же ее получила и убежала домой к внуку.

Далее трое ловкачей составили обращение к народу. Не станем приводить его здесь целиком, ограничившись выдержками.

"...Бывший Великий Маг, перекрашенный рыжий домовой Федор, сбежал к изменнику Печенюшкину, нарушив клятву верности сказочно свободной республике Фантазилье.

Вместе с ним, нарушив ту же самую клятву, сбежали недостойные члены так называемой "Семерки Мудрых": Барбарелла, Вольномах и Доброхлюп.

Советница Мармелинда, не вынеся измены, ушла в отставку в состоянии тяжелой продолжительной болезни, поскольку здоровье у нее кончилось.