Сердце Дракона. Неблагое дело. Война сынов

Внутренняя поверхность крышки ящика, покрытая гравировками – строчками из мелких букв и символов, – чем-то напомнила Дину электросхему, предтечу современного микрочипа. У него разболелась голова, как будто разум пытался впитать все эти тысячи крошечных букв и слов, как будто они сами загружались в сознание.

Он закрыл глаза и отвернулся.

«Пошел вон, ящик, – подумал он, тряхнув головой. – Убирайся к черту из моей башки».

– Дин, – донесся до него голос Сэма. Похоже, брат был потрясен не меньше. – Смотри!

Тяжело вздохнув, Дин открыл глаза и заглянул в ящик, стараясь не смотреть на покрытую символами поверхность крышки. На красном бархате, выстилающем дно, как змея свернулась та самая петля. Толстая жесткая веревка, огрубевшая от времени, с узлами, потемневшими от крови, пролитой полтора века назад.

– Вот и она, – произнес он. – Петля, которую завязал Аристид Перси.

– У нее действительно семь витков, – сказал Сэм, поднимая петлю. – Но седьмой спрятан, видишь? Он…

Он замер, фонарик выскользнул у него из руки, ударился о свинцовый пол и, лениво описав полукруг, откатился к стене.

Дин посветил на брата. Сэм держал петлю в руке и смотрел на него широко распахнутыми глазами. На его лице застыло отчаяние: Я не могу дышать!

На его шее, опоясывая ее кольцом, проступила темная борозда. Как будто невидимая проволока стягивала горло, впиваясь в кожу. Глаза Сэма выкатились из орбит, он открывал рот, но оттуда вырывались лишь сдавленные хрипы.

Он упал на колени.

– Держись, Сэм! Держись, братишка! Сейчас я сниму эту удавку!.. – крикнул Дин.

Стараясь не прикасаться к петле, Дин фонариком выбил ее у брата из руки. Петля упала на пол с тяжелым влажным звуком, как будто была насквозь пропитана водой.

Зажав фонарик под мышкой, Дин потянулся к ножнам на ремне, пытаясь нащупать кинжал Руби.

Но ножны были пусты.

Кинжал исчез.

Глава 21

Стоя на коленях, Сэм беспомощно смотрел на брата. Его лицо уже не было бледным, теперь оно посинело – первый признак нехватки кислорода.

Отчаянно оглядываясь по сторонам, Дин увидел какой-то обломок, подцепил им петлю и забросил ее обратно в ящик. Потом стал лихорадочно обшаривать комнату лучом фонарика в поисках кинжала.

Когда я его выронил?

Разве он не услышал бы стук, если бы кинжал упал на металлический пол?

Что, если я потерял его раньше? На улице или где-то в подвале?

Он посмотрел на брата. Сэм заваливался набок, теряя сознание.

Дин поднял брата, посадил прямо и попытался отыскать искру жизни в его глазах.

«Он уходит! – кричал внутренний голос. – Ему нечем дышать! Я должен что-то сделать!»

Дин вспомнил, что говорил ему как-то водитель «скорой помощи».

Когда у тебя жертва удушья, нельзя терять ни минуты. Упустишь время – прощай, мозг.

Значит, кинжал искать некогда.

В отчаянии Дин развернул брата и обхватил его сзади руками. Сжав кулак и накрыв его другой ладонью, он с силой надавил Сэму на диафрагму.

Ничего не произошло.

Дин попытался еще раз.

Внезапно Сэм икнул, что-то вылетело у него изо рта и со звоном упало на пол.

Сэм судорожно хватал воздух ртом.

– Ты в порядке? – стараясь не показывать эмоций, спросил Дин.

Сэм слабо кивнул. Из глаз у него ручьями лились слезы, полосы грязи на лице напоминали боевую раскраску. Он вдруг стал похож на шестилетнего мальчишку, который только что упал с велосипеда и ободрал коленку.

– Что… – хрипло спросил он. – Что из меня вышло?

Дин посветил на свинцовый пол, и луч выхватил из темноты мокрый кожаный мешочек, шагах в пяти от них. Шнурок развязался, и высыпавшиеся потускневшие серебряные монеты поблескивали пустыми равнодушными глазами.

– Тридцать сребреников, тридцать тирских шекелей, – прошептал Дин, поворачиваясь к реликварию. – Петля…

Послышался легкий звон. Дин резко перевел луч фонарика на мешочек с серебром.

– Дин! – донесся сиплый голос Сэма. – Что там?..

Что-то зашуршало в дальнем углу.

– Похоже, мы тут не одни. – Дин перевел взгляд на рассыпанные монеты.

Длинная костлявая рука вынырнула из темноты и подобрала одну.

Дин резко поднял фонарик и осветил бородатое безумно ухмыляющееся лицо.

Кто-то шагнул вперед из тьмы. Перед братьями стоял высокий и очень худой человек. Борода у него была густая и черная, кожа выглядела неестественно белой и гладкой и почему-то влажной, напоминающей мякоть гриба. На сутулых худых плечах болтался ветхий, выцветший от времени балахон с откинутым капюшоном. Край балахона волочился по полу.

– Полагаю, это мое. – Опустившись на колени, человек принялся собирать монеты, бережно складывая их в мешочек, который тут же исчез в складках его плаща.

– Иуда? – в изумлении прошептал Дин.

– Нет. Я, скорее, его адъютант. – Человек поднял взгляд, и Дин увидел его глаза – две черные бездушные бездны.

– Подумать только, – заметил Дин. – Еще один демон! Как раз то, что нам…