Сердце Дракона. Шестой Том. Часть 1

Взгляд старых глаз был направлен куда-то в глубины столь далекие, что они были неведомы Хаджару. Хотя теперь он ощущал, что в теле человека тень Травеса обладала силой начальной стадии Повелителя. А значит, в своей истинной, живой драконьей форме он вряд ли находился выше, нежели на последней стадии древнего зверя, что равнялось пику Повелителя среди людей.

Уровень чудовищной силы. Настолько чудовищной, что Хаджар даже не мог представить, какой мощью располагал бы Травес при жизни. Но если сравнить с теми ощущениями, что Хаджар испытывал раньше… Когда ему казалось, что Травес обладал воистину безграничной мощью — такого уже больше не было.

Почему же он продолжал кланяться своему учителю, касаясь лбом земли? Потому что, несмотря на сокращающуюся дистанцию в силе, Травес все еще пользовался безграничным уважением Хаджара.

И даже если тот когда-нибудь превзойдет древнего дракона, то все равно будет испытывать те же чувства. Уважение и благодарность.

— Ты стал намного сильнее, мой ученик, — улыбнулся Травес.

Блеснули его неестественно длинные клыки.

— Спасибо, учитель, — поклонился Хаджар. — У меня получилось несколько изменить технику медитации “Пути среди облаков”. Благодаря этому я смог не только расширить каналы, но и увеличить их длину!

— Хм, — задумался Травес. Его глаза засветились энергией. — Да, я вижу. Весьма опасное решение. Наверное, не соединись в тебе сущность дракона и человека, ты бы никогда не смог пережить боль от разделения каналов. Но сейчас я не об этой силе, ученик.

Хаджар склонил голову набок. Он уже привык, что расспрашивать Травеса было бесполезно. Если дракон хотел что-то сказать, то говорил. Если же нет, то из него и раскаленными щипцами информацию не вытянешь.

— Я об этой силе. — Травес наклонился и коснулся ладонью груди Хаджара. — Ты стал мудрее, мой ученик. И возможно, однажды ты поймешь, что сила мудрости порой куда важнее силы мышц, ширины твоих каналов или стремительности техник. Мудрый процветает, сильный выживает. Так однажды сказал мне мой учитель.

Хаджара будто гром поразил. “Мудрый процветает, сильный выживает”. В этих четырех простых словах содержалось столько глубокой философии, что со своим скудным жизненным опытом Хаджар не мог понять даже того, о чем именно идет речь.

— Ваш учитель? — внезапно переспросил Хаджар.

— Разумеется, — засмеялся Травес. Его смех всегда походил на раскаты грома. — Неужели ты думал, мой ученик, что простой пастух из племени Лазурного Облака мог добиться подобного развития? Если да, то я вынужден забрать свои слова о твоей мудрости обратно.

Хаджар слегка скривился, но промолчал. Все же он плохо себе представлял жизнеустройство разумных зверей. Он как-то не привык, что те обладали мудростью большей, нежели люди, и могли свободно принимать человеческий облик.

Драконы при рождении обладали возможностью становиться человеком и при этом рождались на уровне истинного адепта. Что, кстати, говорило о том, что для них путь развития был в тысячи раз тяжелее, чем для людей.

— Что мы здесь делаем, учитель? — склонился Хаджар. — Я не помню, чтобы вы хоть раз самостоятельно звали меня.

— Хороший вопрос, — кивнул Травес. Его взгляд вновь был устремлен куда-то вдаль. — Ты прогрессируешь намного быстрее, нежели я мог представить себе даже в самых смелых мечтах. Мой изначальный план посещать тебя только после прохождения определенных ступеней человеческого развития полностью провалился. Так что, думаю, сейчас самое время для тебя познакомиться с моим учителем. Пусть я и хотел это сделать лишь после того, как ты станешь Рыцарем духа.

— Не понимаю. Как это возможно? При всем моем уважении, достопочтенный учитель, вы мертвы. Как вы можете меня познакомить с вашим учителем?

— Точно так же, как некогда показал тебе сцену из своего прошлого. Мы отправимся по лабиринтам моей памяти, ученик.

С этими словами Травес вытянул указательный палец. Ноготь на его кончике внезапно преобразился в желтый коготь, с которого сорвался луч бесцветной энергии. Она пронзила лоб Хаджара, и тот, не успев и глазом моргнуть, оказался в чистом поле.

Вокруг него колосились высокая пшеница. Ветер игрался с ней, порождая мерный, укачивающий, шелестящий звук. По высокому синему небу плыли пузатые кучевые облака. Между ними, что-то громко крича, порхали птицы. Вороны, ласточки, порой даже голуби.

Слышались возгласы мужчин. Смех детей и девушек. Именно девушек. Он всегда обладал особыми нотками. Такими, от которого у любого мужчины становится чуть теплее внизу живота.

— Давай быстрее, Тали! — кричали с одной стороны.

— Сейчас тебе пятки отсекут! — смеялись девушки.

Парни в холщовых штанах, раздетые по пояс, размашистыми движениями косили колосья пшеницы. Кожа блестела от пота. На напряженных лицах лишь изредка появлялись улыбки. Кто никогда не косил траву простой косой, не знает, что это за тяжелый труд.

Они шли цепочкой, и тот, кому приходилось стоять во главе, получал себе самую адскую работу. К тому же, стоило ему зазеваться, как по пяткам действительно могла пролететь коса позади идущего.