Сердце дракона. Том 12

Исполинский клинок Алого Мечника сверкнул темной кровью. Багряный покров протянулся полотном на многие километры к небу и еще больше — в ширь.

Хаджар чувствовал в нем глубину мистерий сразу нескольких королевств. Меча, крови, войны, скорости, молний, облаков и, наверное, травы. Хотя причем тут была трава — Хаджар не знал.

Удар сразу семи объединенных в единое целое королевств пришелся прямо по лезвию Синего Клинка и дракону, свившему защитный кокон.

Сказать, что Хаджару показалось, будто на него упала летящая сквозь бескрайний космос звезда — не сказать ничего. На него не свалилось небо, не упала вселенная.

Нет, он лишь почувствовал холодные костлявые пальцы на своем горле.

Костяная старуха снова пришла по его душу.

— Еще рано! — взревел Хаджар.

Его меч вспыхнул небесными просторами. Раздался рев дракона, глубокий и пронзительный, будто правитель страны Драконов сошел с трона Рубинового Дворца и отправился на битву.

Этот рев срывал пласты земли весом в многие тонны и крошил их в мелкую пыль. Он заставлял воинов, наблюдавших за битвой, использовать свои лучшие защитные техники, лишь чтобы сохранить ритм своего сердца.

Небольшой кокон превратился в огромного дракона, который схватил когтями и клыками багряный покров, стремящийся закрыть собой все степи от левого, до правого горизонта.

Алые потоки хлынули на землю. Они резали её, измельчая до состояния вспышек разорванных молекулярных соединений.

Синие чешуйками молниями прожигали воздух и облака. Корабли подняли свои энергетические щиты, но даже те не всегда могли остановить эхо от двух столкнувшихся даже не техник, а лишь одного «простого» удара и столь же «простой» защиты.

Хаос творился вокруг.

Земля поднималась волнами и трескалась, высвобождая пламя застывающей внутри растущего шторма лавы.

Люди смотрели на то, как встретился узкий, классический меч и исполинский, двуручный тяжеловес. И все говорило о том, что сражались два великих мечника.

Но, почему-то, вместо людей виделись монстры.

Монстры, которым не место в мире смертных.

Тан, продержав давление не больше доли секунды, сделал несколько шагов. Он выглядел таким же свежим, как и прежде. Ни единой царапины не появилось на его кроваво-золотых доспехах. Ни единого лоскута ткани не потерял алый плащ.

В то время как Хаджар, чтобы защититься от жуткого давления, припал на правое колено и его Божественные, сшитые самой Королевой Мэб, доспехи постепенно восстанавливали многочисленные прорехи.

Кровь стекала по рукам Хаджара.

— Я не думал, что ты выдержишь хотя бы одного удара, Великий Мечник Дархан, — Тан поклонился. Куда ниже, чем в первый раз. — Последний раз я бился в полную силу тысячу лет назад. Когда в тайне ото всех мы второй сразились с твоим Учителем… В тот вечер я не смог выдержать даже присутствия в момент, когда он полностью высвободил всю свою силу. Ты далек от его уровня. Но для воина, который не прожил даже века… ты полностью превзошел своего учителя.

Не смог выдержать… этот монстр, обычный удар которого выжал из Хаджара десятую часть энергетического запаса не смог выдержать даже простого присутствия рядом с Тирисфалем.

— Покажи мне то, к чему тебя привел твой путь, Великий Мечник, — Тан вонзил перед собой меч и сложил латные перчатки на гарде. — пусть этот бой будет так велик, что песни о нем будут петь и после того, как закончится счет эпохам!

Хаджар, выпрямившись, взялся за меч обеими руками. Птица Кецаль, летящая по клинку, вдруг расправила свои крылья. Облака поплыли от гарды к острию.

В небе зазвучали раскаты грома и синие молнии дельфинами начали прыгать в растущих грозовых тучах.

Тан смотрел на все это и пусть его лицо было сокрыто золотым шлемом, но в нем явно чувствовались предвкушение и восхищение.

— Это твой путь, Великий Мечник?! Он прекрасен! Давай же, обрати всю свою мощь против меня и выясним, кто из нас двоих — лучший мечник Семи Империй!

Внутри Хаджара разгоралась буря. Буря, которая началась в тот день, когда он выхватил материнский меч, чтобы отправить к праотцам предательниц из женской гвардии королевского дворца Лидуса.

И ветер в тот день шептал, кричал и вопил ему в уши:

— Драконья Буря!

Молнии сплетались внутри грозовых туч в единый силуэт исполинского дракона. Крыльями ему принадлежали шторм и сталь, а клыками и когтями — меч и война.

Десять тысяч шагов в длину и сотню шагов в ширину. Он извивался среди грома и бури. Его рев заставлял землю раскалываться и подниматься в небо километровыми горами. Как будто она пыталась защититься от гнева небес, направленных на неё.

Одежды Хаджара, пропитанные энергией и мистериями, вспыхнули белым и синим светом. Облака, закрывающие звезды, у подола одежд превратились в тучи, внутри которых звезды выглядели вспышками все тех же молний.

Эти три года, которые Хаджар провел сражаясь против генералов одной лишь тростинкой, углубили его понимание меча. И понимание его собственного пути.

Пути, на котором Хаджар меньше всего жаждал сражений… и больше всего другого — он жаждал именно их — сражений. Чтобы дойти до конца.