Сердце Дракона. Том 2

Палач? Почему-то Хаджару не нравилось то, в какую сторону клонило их диалог.

– Помнишь мой дворец и библиотеку, которые я показал тебе в первую нашу встречу?

Хаджару хотелось заметить, что первая их встреча произошла в подводном гроте, но он не стал заострять на этом внимание. Просто кивнул.

– Я сказал тебе, что мы встретимся четыре раза. В первую встречу ты прошел испытание своего духа и я дал тебе технику медитации и технику меча. Теперь пришло время второго испытания, Хаджар Дюран. Испытания твоего разума. Если ты пройдешь его, я позволю тебе выбрать еще одну технику из тех, что не связаны моими клятвами. Если же ты провалишь это испытание, – глаза Травеса на миг стали такими, какими их на долгие годы запомнил Хаджар. Янтарными, почти золотыми, совсем не человеческими, – то я заберу у тебя свое сердце и твой путь закончится в этой иллюзорной долине. А теперь делай первый ход, Хаджар Дюран.

Глава 162

– Просчет первого хода, – приказал Хаджар.

Долгих две секунды он ждал привычного “щелк”, но… его не последовало. Не последовало ни после второго, ни после третьего приказа. Без всякой паники или удивления Хаджар осознал, что в этой ситуации ему придется действовать самому.

Он не знал, по какой причине нейросеть оказалось отсечена от него. Не знал, почему она не отвечает на его приказы, но в данный момент его это не волновало. Он видел перед собой Травеса в человеческом обличии. Тот спокойно сидел на резном деревянном стуле и смотрел на шахматную доску. Дракон выбрал себе сторону черных, оставив белый цвет оппоненту.

Хаджар, отдав приказ нейросети в последний раз, убедился в том, что вычислительный чип не способен пробиться через иллюзию. В этой битве разумов Хаджар мог сражаться лишь тем, что было доступно ему по праву, а не из-за случайности.

Хаджар взялся за пешку, стоявшую перед ферзем, и тут же перед его взглядом возникла непрошеная сцена. Тысячи, десятки, сотни, тысячи тысяч воинов отсалютовали ему и были готовы броситься в бой на такое же бесконечное скопление вражеских воинов. Все их жизни, все их судьбы зависели от решительности их генерала в этот конкретный момент.

С каждой секундой, что Хаджар не опускал пешку, та становилась все тяжелее. Клич солдат все воинственнее, а в сердце появлялся нерешительность. Наконец Хаджар передвинул ее на две клетки вперед.

Он получил хорошее образование в королевском дворце. Не раз он сходился в шахматных боях с Южным Ветром, который на их примере обучал принца основам управления армией, тактики и стратегии.

Вот только когда Травес двинул вперед пешку со словами:

– Ты играешь безо всякой стратегии, – Хаджар ощутил совсем не то, когда сражался в эту игру со своим первым наставником.

В те времена он не ощущал за каждой пешкой огромной армии солдат, готовых отдать свои жизни по первому же приказу генерала. За слоном и ладьей не было кавалеристов и инженеров, бросающихся в бой. Жертвуя фигуру, он не отправлял на смерть сотни тысяч людей.

Они сражались с Травесом, просто двигая фигуры. Они строили друг другу ловушки. Видели их заранее, но все равно с головой бросались в расставленные противником путы. Ибо ничто не приводит к победе быстрее, чем разрушенная изнутри ловушка. Тот момент, когда противник ожидает, что враг запутался в сетях и его смерть неминуема. Именно в этот момент он находится даже в более уязвимом положении, чем тот, кому не повезло попасть в капкан.

Хаджар жертвовал слона, чтобы выиграть немного пространства на доске. Он слышал, как ржали лошади, которых раздавил залп орудий. Слышал, как умирали в стонах люди, которые видели собственные оторванные руки и ноги. Он знал их боль, чувствовал их страх, но не мог поступить иначе.

Ему нужно было это пространство для маневра. Он отправлял пешки в размен, слыша, как умирают в ближнем бою пехотинцы. Он сделал это только для того, чтобы поставить вилку на ладью и слона.

И Травес легко пожертвовал слоном. Теперь уже сам Хаджар отправлял в бой своих кавалеристов, чтобы те растоптали и уничтожили беззащитных воинов, угодивших в котел.

Они сражались и воевали. Два генерала, находящиеся в безопасности. Вдали от сражения. За столом из дерева и меди. Они пили вино и распоряжались чужими жизнями так же просто, как боги – их собственными.

Хаджар не знал, какую жизнь прожил Травес. Сколько врагов он одолел, скольких отправил к праотцам, сколько веков он шел по пути развития и почему оказался запертым в подводном гроте. Единственное, что понял Хаджар во время этой битвы, это то, что Травес никогда не был генералом.

Он не вел за собой войска. Он не держал в руках нити судеб. Он не брал на себя ответственности за решения и за смерти. Он не подписывал своим молчанием смертные приговоры и не вселял простыми словами надежду в сердца людей.

К этой шахматной битве их привели разные пути. Но… Хаджар был готов сражаться, ставя свою жизнь на кон. Каждую жертву пешки он чувствовал так же, как отсечение собственной руки. Его солдаты, его армия были частью его самого. И в их битвах он был готов положить свою голову.