Сердце Дракона. Том третий

Вина было столько, что можно было вусмерть напоить целую роту солдат. Но сколько бы практикующие не пили, а взгляды их оставались трезвыми и ясными. Простой алкоголь, без примеси особых трав, не мог сломить волю практикующего. А то вино, которое могло, продавалось разве что в империи и стоило баснословных денег.

— Что еще рассказать о школе Падающего Листа, — смеялся Онег. Девушки-аристократки, за исключением холодной Измы, так и вились вокруг него. — Не буду зря бахвалиться, школа эта небольшая, в одном из приграничных городов. Но даже в такой школе главным наставником является ни много ни мало — Рыцарь духа. Видели бы вы его посох… Одним ударом он лично, при мне, смог разбить речной поток на две половины.

— Большая часть мастеров школы, — это уже подпевала попытался урвать хоть немного женского внимания, — на стадии Небесных солдат. Все они уже стары, но именно возраст и является их преимуществом. Они столько всего знают и столько всего видели, что на фоне их рассказов наше королевство не больше чем простая деревушка.

— Да это и есть деревушка, — хлопнул по столу ладонью Онег. — Не в обиду вам, мои принцесса и принц, будет сказано, но там, за границей королевства, целый огромный мир. И мы для этого мира никто.

С этим утверждением сложно было спорить, да никто и не собирался. Во всяком случае, первые несколько минут.

— Никто, — фыркнула Изма. — может ты, Онег, и никто.

Атмосфера, несмотря на импровизированный пир, потяжелела.

— Что ты хочешь сказать этим, Изма? — едва ли не пропищала одна из девиц.

— То, что ни Онег, ни его дорогой товарищ и никто из нас этого мира и не видел! Приграничные города империи… Ха!

— Это дальше, чем когда-либо доведется побывать мне, дорогая Изма, — слегка печально улыбнулась Элейн.

Поправив приставленный к стулу лук, Изма, что-то проворчав, схватила с блюда кусок мяса. Голыми руками, без приборов. Она поднесла его к лицу и с жадностью впилась зубами.

Это шокировало всех.

Никто из аристократов не мог и помыслить такого варварского поведения.

— Деревушка, — повторила Изма и вытерла рот краем рукава. — Грезить о путешествиях и сидеть за столом во время охоты. Вы, друзья мои, лицемерны. В секте Четырех Облаков я видела людей, прибывших в империю из мест столь отдаленных, что добираться до них пришлось бы столетиями. И знаете что? Им было плевать на то, как они выглядели и как они ели.

— Бродяги, — парировал Онег, отодвинувшийся от знакомой подальше, — они везде — бродяги. И даже когда они попадают в цивилизованное общество, то все равно остаются бродягами.

И аристократ повернулся к Хаджару. Он впервые обратил внимание на существование кого-либо помимо Элейн, Неро или же других отпрысков аристократов. Для него повара, загонщики, служанки и бывший генерал были столь же незначительны, как растущая под ногами трава.

— Вот уж чьи бы я рассказы послушала, так это барона и принца. — Изма с жадностью осушила бокал. — Вы видели куда больше, нежели мы.

— И что они там видели? — пищала одна из девушек. — Грязных и немытых кочевников? Много чести — сражаться с людьми, которых трудно отличить от животных.

— Нет, что ты, — замахал руками Онег, — разве так можно. Они ведь одолели секту Черных Врат. Кем там был патриарх? Небесным солдатом начальной ступени? Действительно суровый противник.

— Вы забываете про нашествие монстров.

— О да, спасибо, Изма. Нашествие монстров. Действительно пугающее событие. Моя школа Падающего Листа за два года принимала участие в отражениях подобных атак всего лишь… пять раз. Это, кажется, на два больше, чем твоя секта, Изма?

Лучница кивнула, и все аристократы, разве что не синхронно, повернулись к Хаджару. Неро смотрел на лучницу с неподдельным презрением, а Элейн непонимающе переводила взгляд с одного участника сцены на другого.

Наверное, принцесса не понимала, что весь этот диалог и сцена с поеданием мяса была подстроена. Изма изначально действовала сообща с Онегом. Действовала так, чтобы не оставить Хаджару выбора.

— Если вам так мешает мое присутствие…

Единственное, что они не учли — Хаджару было плевать. Он без всякого ущерба для самолюбия поднялся со стула и направился к отряду загонщиков. Их общество казалось ему куда как роднее, нежели аристократы.

Весьма удивительно, учитывая, что с некоторыми из них он играл в детстве. Благо они его не узнали да и, скорее всего, не помнили.

— И этим прославился Безумный Генерал? — донеслось в спину Хаджару. — Умением убегать?

Хаджар не замедлил шага, а загонщики начали подниматься на ноги. Они смотрели на него так же, как и когда-то спасенные селяне. С глубоким уважением и почтением. Для них Безумный Генерал был скорее символом, нежели реальным человеком.

— Вы трус, генерал.

Раздался скрежет металла, и на поляне повисла тишина. Не та, что возникает во время паузы внутри диалога. А та, которая предшествует чьей-то смерти.

— Ты забываешься, Онег, — прозвучал озлобленный голос.

Хаджар повернулся и увидел, как Неро держит свой исполинский клинок у горла аристократа.