Сердце Дракона. Тринадцатый Том. Часть 2

— А говорил, что только играть на Ронг’Жа умеешь… вон, избу старую поправил так справно, что теперь еще десяток лет простоит. Жинка у тебя первая красавица. Поговаривают даже, что у неё кровь волшебная… а тут еще и как снега пришли, ты возвращаешься с охоты с большим уловом, чем наши молодцы.

Хаджар улыбнулся, после чего отошел от мяса и кивнул на него головой.

— Поможешь?

— Помогу, — согласился Ругах, после чего добавил. — вот тебе не стыдно, Хаджар. Мясо каждую неделю раздаешь бесплатно. Да и докладываешь всем в два раза больше, чем они покупают. А молодцев охоте научить не хочешь.

Хаджар вспомнил Седент, который оставил уже больше года назад. А вместе с ним и… пусть и не учеников, в полном смысле этого слова, но тех, кто шел за ним.

— Плохая это идея, Ругах. Да и обсуждали мы это с тобой не раз.

— Обсуждали. Но позволь старику надеяться, что ты изменишь свое мнение.

— Надейся, — только и ответил Хаджар. Но без всякой издевки или надменного укора. — Привет Премовке передашь?

— А сам? А то мы тебя видим-то только как с охоты возвращаешься. Да на глядках, когда молодым играешь.

Хаджар ничего не ответил. Он надел варежки, натянул шапку и потуже запахнул тулуп. Спрятав за пазуху кошель с медными монетками, он направился на выход.

— Бывай, Ругах, — обронил Хаджар по пути.

— Бывай, — донеслось ему в спину.

Оказавшись на улице, Хаджар зажмурился. Яркое, пусть и холодное, солнце светило с безоблачного небосклона. Его лучи отражались от снежного покрова, заливая улицу чистым белым светом.

Когда глаза чуть привыкли, Хаджар вдохнул морозный воздух полной грудью.

Хорошо-о-о-о.

Несмотря на мороз в почти сорок градусов, деревня была оживленной. Особенно молодняком. По пути Хаджар видел, как дети играют в снежки.

Те, кто постарше, отправлялись на реку — кататься на санках с горок. Или на лед — скользить там в смоченных и обледеневших лаптях, надетых на шкуры — такая себе замена конькам.

Хаджар появлялся там редко. Что он, что Аркемейя, вызывали среди молодняка слишком большой ажиотаж, а постоянно отказывать просьбам сыграть или пообщаться было не с руки.

Что же до совсем маленьких, то они были заняты играми внутри самой деревни — им не разрешалось без старших покидать границу частокола.

Но дети не грустили.

Они строили большие снежные замки (простые валы, но им казалось, что это крепости великих воинов и героев) и вели оттуда прицельный огонь по ордам демонов, подступавшим к ним — их друзьями, братьям и сестрам.

Пока Хаджар шел к дому, в него тоже прилетело несколько снежков.

— Дядь Хаджар, — кричали ему дети. — а поиграй с нами!

— Дядь Хаджар! А почему ты такой большой?!

— Дядь Хаджар, а это правда, что ты заборол медведя?

— Дядь Хаджар, а кто сильнее — ты, или кузнец Васанг из деревни Щуплень?

Хаджар им улыбался, махал, в кого-то даже бросил снежком, но шел не останавливаясь. Он уже не совершал той ошибки, что прежде, когда решил пообщаться с детьми.

В тот раз они повисли на нем гроздьями и терзали вопросами и расспросами вплоть до самой ночи. Так замучили, что если бы не подоспевшая на помощь Аркемейи, которую дети (да и не только они) считали волшебницей, причем не ясно — злой или доброй, то сидеть Хаджару с деревенским выводком и всю ночь.

Свернув с главной улицы (по совместительству — единственной) Хаджар направился через вырубку к стоявшему особняком дому травницы, который, собственно, и латал вплоть до самых холодов.

Получившийся результат его полностью устраивал. Нигде ничего не подтекало. Не продувало. Было хорошо и тихо. Но все равно уже появились наметки, что можно сделать к сезону тепла.

Надо и крыльцо поправить. Колодец новый прорубить. Поднять землю, чтобы можно было вырастит на ней сад. А то на общем уровне корни деревьев будут с колодцем за воду биться. А так — на пластах повыше попьют.

Да и баньку, может, срубить. Сам Хаджар в бане не топился ни разу в жизни, но Медведь Догар отзывался о ней так, что Хаджар до сих пор помнил.

А вот года через два можно будет подумать о том, чтобы рядом со старым срубом ставить новый — на две комнаты побольше, с хорошей горницей и двумя печами.

Так, просто на всякий случай и чтобы…

Хаджар остановился и, с усталым вздохом, размял, с хрустом шею и плечи.

— Господа, — окликнул он шестерых мужчин. — чем обязан?

И заранее было понятно, что ничем хорошим.

Глава 1196

— Ты Хаджар Дархан? — вперед подался самый крупный из шестерки. И, судя по тому, что у всех у них был один, как под копирку, пышный нос картошкой, то, кажется, это были братья.

— Я.

— Значит муженек ведьмы этой, да? — второй, как будто с песни барда или рассказа бродячего сказочника, имел писклявый голос и щуплую комплекцию.

Интересно, их с одного гончарного станка лепили. В том плане — всех мелких бандитов широкой дороги.

— Не уверен, что она ведьма, — задумчиво протянул Хаджар. — но предположим. А в чем вопрос?

— Вопросов нет, муженек, — последнее слово громила произнес с явной издевкой. — жинка твоя брату моему зелье споила дюже хреновое. У него после этой настойки с женщинами… не получается.