Сердце Дракона. Восемнадцатый том. Часть 2

— Или род Лецкет действительно погубила его дочь, — пожал плечами Хаджар. — из-за того, что умерла маленькая девочка, задушенная в колыбельной, Артеус Лецкет напал на своего отца, тем самым по традициям Чужих Земель — потерял право на престол Лецкетов. Во главе, в итоге, встанет его старший брат. Тот самый брат, который сможет во всеуслышание заявить, что предсказание сбылось и потому, больше можно не боятся дочерей и не звать в род чужих мужей, случись родится у главы единственное дочери. И пройдут сотни, может тысячи лет, но род Лецкетов изменится. Изменятся его традиции. Законы и правила. И тот род, что изначально получил предсказание — действительно умрет. А ему на смену придет новый.

Калеон не сводил взгляда с пальцев Хаджара, бегущих по струнам Ронг’Жа, а сам генерал только играл и почти ни о чем не думал. Он просто хотел отдохнуть.

— Либо же это все ваши размышления, генерал, — чуть тверже, чем следовало, произнес Калеон. — И…

— И… простите, на этот раз вас перебью уже я… Артеусу все же действительно будет лучше отправиться с нами, — Хаджар отложил инструмент и, вытащив меч из земли, принялся за наточку лезвия. Пусть этого и не требовалось, но привычка — есть привычка. — Не думаю, что мальчик выдержит знания.

— И какого же знания? — прищурился Калеон.

Недолго они оба играли друг с другом в гляделки, пока Калеон не проиграл и, скрипнув зубами, не отвел взгляд в сторону.

— Она знала? — спросил Хаджар.

— Да, — только и ответил Калеон.

Хаджар вздохнул и покачал головой.

Проклятый Безымянный Мир…

— Вы должны понять! — воскликнул было Калеон, а затем, впохых, понизил тон до шепота. — Ни одна из дочерей Лецкетов никогда не жила свободной жизнью. Да даже просто хорошей, спокойной — тоже не жила! Это всегда либо насильное замужество, либо изгнание или какая-нибудь отдаленная секта. А затем — ни тризны, ни памяти о них. К чему такая жизнь, когда ничего кроме одиночества и боли?! Мама сильно её любила… свою последнюю дочь… так сильно, что не могла и представить, чтобы обречь её на такую же участь. И…и…

— Вы убили её, достопочтенный глава рода Лецкет, — закончил за Калеона Хаджар. — Задушили собственными руками.

А у самого перед глазами возникла колыбельная с младенцем и мечом в его руках. Испытание, показанное ему духом древнего меча в джунглях Карнака. И слова, сказанные Императором Драконов.

— Лучше так, чем…

Калеон опять не смог договорить. Его руки дрожали, а в глазах застыла острая боль. Боль, которая будет терзать его до самого последнего дня.

— Забавно, Калеон, — Хаджар убрал меч в ножны и поднялся на ноги. — Я встретил недавно двух достойнейших людей. Одна, по имени Эйте, могучая воительница преисполненная честью, доблестью и достоинством. А второй — юный волшебник, с, возможно, самым добрым сердцем в мире Боевых Искусств. И, удивительно, но их помимо крови связывает лишь одно — они оба не имеют никакого отношения к роду Лецкет. Пусть и носят его имя.

Калеон вскочил было на ноги, но тут же сделал шаг назад. Ему показалось, будто бы он оказался не перед человеком, а перед жутким, древним зверем.

Лютый ужас сковал сердце нового главы рода, не дав тому даже меча обнажить.

— Уходите до рассвета, Калеон, — роняя каждое слово, произнес лютый монстр. — а о том, чтобы прислать воинов на переговоры к секте — я прощаю вам этот долг.

Глава Лецкетов развернулся и, все ускоряя шаг, направился к своим воинам. Хаджар же, опустившись на пень, продолжил играть на Ронг’Жа.

— “Страна, построенная тем, кто готов рубить головы младенцев, долго не простоит”, - сказал ему когда-то правитель далекого прошлого.

Вот и получается, что дочь действительно погубила род Лецкетов.

Проклятые интриги…

Проклятые предсказания…

Проклятый мир боевых искусств…

Глава 1619

Глава 1619

Хаджар продолжал перебирать струны Ронг’Жа. Почему-то ему вспоминались песни из далекого прошлого. Интересно, если сложить все годы, реальные и иллюзорные, проведенные им в Безымянном Мире, то… как давно он покинул Землю? Два с половиной, три века назад?

Сложно представить такой срок для смертного, но для иного адепта это даже не конец юношества.

Хаджар продолжал играть и напевать песни на, казалось бы, уже забытом им языке. Но, как это и полагается адепту, прошедшему уровень Рыцаря Духа, Хаджар физически не был способен что-либо забыть. Если, конечно, не специально или не в результате вражеской, ментальной техники.

Так он и играл, пока воины Лецкетов собирали свой лагерь и отправлялись в путь. Перед отходом, когда Калеон уже исчез в лесу на своем гнедом, Хаджар встретился взглядом с Аль’Машухсаном. Пожалуй, единственным из носивших герб Лецкетов, к кому Хаджар не испытывал ничего, кроме глубокого уважения.

Они поклонились друг другу и пустынник, что-то скомандовав воинам, последовал за главой рода. Вскоре на поляне в лесу не осталось никого, кроме одинокого музыканта и палатки, где воительница занималась врачеванием волшебника.

Хаджар улыбнулся.