Сердце фейри (ЛП)

— Физическая деформация. Она странная, это точно. Знает, как управляться с фейри, всегда говорит «спасибо». Люди не благодарили меня веками.

— Они забыли о нас. Потому мы ушли.

— Но не она, — Бран кивнул на разбитый стул. — Полагаю, ты о чем-то сожалеешь?

— Уйди, Бран.

— Я тут. Я не хочу уходить до конца истории. Что ты собираешься сделать с ней? — Бран прошел к одному из кресел, растянулся на нем, не переживая. Он указал на удобной кресло. — Это занято. Остальные можешь ломать.

Эмонн вздохнул, гнев и напряжение сменились раздражением.

— Я закончил.

— Ты так говоришь, а потом все время переворачиваешь стул, на котором я сижу.

— Потому что ты меня раздражаешь.

— Я не следую твоим правилам, Благой. Я так живу.

— И тратишь время, раздражая меня?

Бран вскинул ноги, протянув руку за напитком, которым Эмонн мог поделиться.

— Мне не нравится многое при дворе. А тут ты собираешься сделать шаг будущее.

Эмонн поднял стакан и виски со стола, налил побольше.

— Думаешь, я на грани чего-то? Что за будущее может быть, кроме гниения на этом острове?

— Ты не обязан тут оставаться, — Бран забрал стакан. — Ты это выбрал.

— Это не так.

Вороний глаз повернулся в глазнице.

— Если ты это не понял, я не могу помочь тебе, брат.

Эмонн прищурился, глядя на отдыхающего фейри.

— Ты что-то знаешь?

— Я знаю многое, — Бран потягивал виски. — Неплохо.

— И не поделишься?

— Ты уже это знаешь, Эмонн, только отказываешься признать. Используй голову. Если кристаллы ее еще не повредили.

Эмонн пялился миг, в голове кипели варианты, пока не всплыл тот, на который намекал Бран. Он покачал головой.

— Это было давно, и я уже не король.

— Ах, но ты — старший сын.

— Я не подхожу для трона Благих, — Эмонн вытянул руки, кристаллы сияли в тусклом свете. — Я похож на Благого фейри? Думаешь, они пойдут за мной?

— Думаю, слова, что ты говорил, могли вдохновить фейри, знающих только рабство. Если ты будешь шептать им о свободе, они пойдут за тобой, а не твоим братом, который относится к ним, как к скоту.

— Но остаются Туата де Дананн.

Бран допил виски.

— Думаешь, это проблема? Они всегда были за тебя, Эмонн. Ты был любимым сыном с первого дня. Или ты думал, что твой брат ненавидел тебя только потому, что родился с тьмой в сердце? Ненависть приходит, Эмонн, и она заразила душу Фионна за годы до того, как он ударил тебя в спину.

— Я был бы хорошим королем, — сказал Эмонн. — Но не стал бы великим королем.

— Времена меняются, — Бран вскочил на ноги, обошел комнату, посмотрел на хрустальные графины на столе Эмонна хитрым вороньим глазом. — Что сделаешь с девчушкой?

Эмонн опустился на оставшийся стул.

— Не знаю.

— Отправишь ее домой?

Стакан в руке Эмонна разбился. Бран склонил голову на бок.

— Вряд ли. Если не отправишь домой, то что сделаешь с ней?

— Я еще не решил.

— Есть идея.

— У тебя? — Эмонн стукнулся головой о спинку стула и смотрел на потолок. — Прошу, дай совет, Неблагой принц.

— Напомни себе, как ощущается, когда тебя хочет женщина. Это поможет.

— Она не хочет меня. Она боится меня. Других эмоций в ней при виде меня нет.

— Любопытно. Так не казалось, когда ты пытался поглотить ее.

— Что? — Эмонн покраснел от смущения и гнева. — Ты следил.

— Я всегда слежу, — Бран постучал по черным перьям вокруг его глаза. — Но важнее то, что я вижу то, чего не видел ты. Алкоголь затуманил тебе разум, но не мне. Она хочет тебя, друг. Почти так же, как ты ее.

— И что мне с этим делать? Ты просишь продумать план войны, а потом отвлекаешь женщиной! — Эмонн бросил осколки на пол. — Мужчина может только что-то одно, Бран.

— Я могу тебе помочь. Хоть я предпочел бы задание с отвлечением твоей леди.

Эмонн зарычал.

— Спокойно, — Бран поднял руки, сдаваясь. — Шучу. Тебе нужно дождаться, пока твой брат не сделает первый ход, а он сделает, поверь. Зачем, думаешь, я был у Неблагих?

Эмонн хотел в него чем-то бросить.

— Ты таким разговором доходил до ответа про Неблагих? Хватит, фейри!

— Еще нет. Я хочу узнать, что ты сделаешь с Сорчей.

— Я не хочу, чтобы ты свободно использовал ее имя.

— Думаю, она крепче, чем ты думаешь. В ее венах нет крови фейри, что есть что-то, что придает ей стальную решимость. Что ты будешь с ней делать?

— Не знаю, — простонал Эмонн. — Оставь меня в покое, и, может, я решу!

— Ты дал ей комнату королевы, но не знаешь, что хочешь с ней сделать, — цокнул Бран. — Ты непонятен, друг. Простая женщина, не против тебя, рядом с тобой, а ты прячешься в башне.

— Ты закончил описывать мою любовную жизнь?

— Этому нет конца.

Эмонн смотрел на портрет матери и просил терпения. Он всегда плохо умел ждать. Поле боя не учило терпению.

— Бран.

— Ладно, твой брат следил за тобой, ты знаешь, и девушка тревожит его. Он думает, что счастливая жизнь заставит тебя вернуться.

— Он — дурак.

Бран фыркнул.

— Дурак, но прав.

— Она не изменит мои действия или решения.

— Ты стал чаще покидать башню с тех пор, как она прибыла. Такого не было за все время в Гибразиле. И ты думаешь о войне с братом.

— Я думал об этом и до ее появления.