Сердце генерала Гурова. Истории из жизни репортёра

Не теряя ни одной секунды, мы стали готовиться к стрельбе. Каждый из нас четко знал свои обязанности — они были тщательно изучены заранее и прорепетированы на полигоне. Установки были наведены по наступающему врагу. Мы подготовили данные для стрельбы — буссоль и прицел — для каждого расчета. И, пока это делалось, наш майор забрался на крышу лабаза, поднял к глазам полевой бинокль. Он увидел три цепи немцев, двигавшихся с автоматами по направлению к околице села. Немцы, видимо, предполагали, что на этом участке советской артиллерии нет. Они не сомневались в успехе атаки, шли плотными рядами. Наша пехота не успела узнать о прибытии артиллерийского подкрепления. Пехотинцы, находясь в окопах, были убеждены, что в этот момент ждать помощи неоткуда и надо самим выстоять.

Я прислушался к медленно нарастающему шуму с немецкой стороны. Это, может, было всего несколько мгновений. Вдруг, с крыши лабаза раздалась команда майора: «Огонь!»

Еще секунда, и одновременно со страшным шумом, свистом и гулом заговорили, заухали минометы. Воздух прочертили огненные полосы, точно с неба падали кометы. При этом сразу не разберешь, куда ведется стрельба. Мины летят в одном направлении, а длинные языки пламени — в противоположную сторону. Эхо удесятеряло невероятный, оглушительный гул и несло его во все стороны. Таково было первое впечатление.

«Огонь!» — звенела в моих ушах команда майора. Разгоряченный боем, я не замечал, что происходит вокруг. Мы били из своих минометов несколько секунд.

Когда гром последнего залпа отгрохотал на немецкой стороне, водворилась необычайная тишина. Да, я потом ни разу не слыхал такой тишины! Она длилась мучительно долго, может быть минут десять, даже пятнадцать. Наконец, ее нарушило мощное «ура». Оно хлынуло совсем близко от нас, возникло стихийно, перекатывалось во все стороны и все отдалялось.

«Атакуем!» — крикнул майор и отдал команду: «По машинам!»

В тот сентябрьский день советская пехота продвинулась в этом районе на 10—12 километров вперед, заняла село Малая Белозерка, взяла много трофеев».

К сожалению, участник того боя не припомнил, в какой конкретно день из Великой Белозерки били «катюши». С учетом того, что село было занято немцами 19 сентября, это, следовательнол, произошло несколько раньше — в первой половине месяца.

И еще одна малоизвестная деталь: 8 августа 1941 года «катюши» впервые были задействованы на киевском направлении. Об этом свидетельствуют следующие строки секретного донесения секретарю ЦК ВКП (б) Георгию Маленкову:

«Сегодня на рассвете на киевском Уре [укрепрайоне] были использованы известные вам новые средства. Били по противнику на глубину до восьми километров. Установка чрезвычайно эффективная. Командование участка, где стояла установка, доложило, что после нескольких поворотов круга противник совершенно прекратил нажим на участок, откуда действовала установка. Наша пехота смело и уверенно пошла вперед».

В этом же донесении указывается, что применение нового оружия вызвало первоначально неоднозначную реакцию красноармейцев, ранее не видевших ничего подобного: «Слышим рокот, потом пронзительный вой и огненный след. Среди некоторых наших красноармейцев поднялась паника, а потом командиры разъяснили, откуда и куда бьют… это вызвало в буквальном смысле ликование бойцов».

Примерно к этим дням относится и одно из первых упоминаний о советских реактивных установках в записях представителей высшего немецкого командования. Начальник генерального штаба сухопутных войск Верхмахта генерал Франц Гальдер, например, пометил в своем дневнике 14 августа 1941 года:

«Русские имеют автоматическую многоствольную огнеметную пушку. Выстрел производится электричеством. Во время выстрела образуется дым».

А через две недели у немцев появилась директива о… «Русском орудии, метающем ракетообразные снаряды»: «Войска доносят о применении русскими нового вида оружия, стреляющего реактивными снарядами. Из одной установки в течение трех-пяти секунд может быть произведено большое число выстрелов. О каждом появлении этих орудий надлежит донести генералу, командующему химическими войсками при верховном командовании, в тот же день».

Ну, а теперь мне остается поведать самый малоизвестный факт, напрямую связанный с «катюшей», ставшей прародительницей современных «Градов». Оказывается, создателя «катюши»… расстреляли задолго до войны — еще в 1938 году. Об этом, как уточняет портал советских немцев в Интернете Genosse.su, стало известно… лишь в 1991 году.

Над созданием «катюши», отмечает портал, работал, естественно, не один человек, а целая группа инженеров, но основным создателем будущей «катюши» стал немец из Украины Георгий Лангемак — главный инженер Реактивного научно-исследовательского института Наркомата оборонной промышленности.