Сердце генерала Гурова. Истории из жизни репортёра

Мария Ивановна Долина в последние годы своей жизни жила в Киеве [умерла 3 марта 2010 года], а уроженка михайловского села Бурчак Евдокия Ивановна Носаль погибла в ночь на 23-е апреля 1943 года в ночных небесах юго-западнее Новороссийска. И похоронили поэтому отважную летчицу вдали от ее родного Бурчака, где когда-то бил из-под земли мощный — бурчащий — родник, возле которого, если верить легенде, останавливались часто на отдых возле родника казаки-запорожцы.

Маршалы тоже ошибаются

Через 30 лет после Победы бывший командующий 4-й воздушной армией главный маршал авиации Константин Вершинин так описывал последний боевой вылет Евдокии Носаль: «Опытная и смелая летчица уверенно вышла к цели. Во время бомбометания вражеские зенитки открыли огонь. Умело используя маневр, Носаль ушла из зоны огня и взяла курс на свою территорию. Но примерно через 3—4 минуты ее самолет был атакован. Противник имел преимущества и в скорости, и в вооружении. Евдокия Носаль маневрировала, уходя от прицельного огня, но все-таки некоторые снаряды настигали ее машину. Очередной удар пришелся по кабине. Вспышка на мгновение ослепила штурмана Ирину Каширину. Потом она почувствовала, что По-2 беспорядочно падает и, взглянув на подругу, увидела, что та уткнулась головой в приборную доску».

Оставим на время падающий с ночных небес самолет и исправим некоторые неточности маршала.

А перво-наперво отметим, что машина, которую 23-го апреля 43-го года во второй раз за ночь повела на немецкие позиции Евдокия Носаль, стала называться По-2 лишь после смерти ее конструктора Николая Поликарпова, последовавшей 30 июня 1944 года. В историю Отечественной войны самолет этот вошел больше под названием У-2. Или «небесный тихоход». Или «рус фанер», как о нем на начальных этапах войны пренебрежительно отзывались фашисты. А потом, ощутив на себе силу точечных ударов «рус фанеры», окрестили летавших на ней девчонок «ночными ведьмами» [наши летчики, кстати, величали их ласково «совушками»].

Начиная с 43-го года, за каждый сбитый У-2 немецким пилотам полагались крупная денежная премия и Железный крест. И именно в 43-м немцы для борьбы с «ночными ведьмами» стали перебрасывать с Западного фронта двухмоторные ночные охотники Ме-110. Похоже, один из них и вышел в апрельскую ночь на перехват У-2 Евдокии Носаль, летевшей в сопровождении штурмана Глафиры Кашириной [а не Ирины. Ирой — для краткости — ее подруги называли]. Был ли шанс уйти от врага у «совушек»? Почти нулевой. И вот почему.

Из всего вооружения У-2 имел… два пистолета — личное оружие летчика и штурмана. До 44-го года экипажу даже парашюты не выдавали. Мелкие бомбы [«ночные ведьмы» бомбового груза до 200 килограммов брали на борт] штурман держала на коленях, сбрасывая их на головы фашистов прямо из кабины. А вот вооружение «Мессершмитта-110»: четыре 7,92-мм пулемета две 20-мм пушки и подвижной пулемет калибра 7,92-мм. В бою с ним беззащитный «небесный тихоход» выглядел точно так же, как выглядел бы домашний котенок, вступивший в схватку с саблезубым тигром.

И все же Евдокия могла благополучно увести самолет на аэродром. Если бы природа не помешала лучшей летчице единственного в мире женского подразделения ночных бомбардировщиков [к апрелю 43-го гвардии младший лейтенант Носаль заметно продвинулась по службе, получив должность заместителя командира эскадрильи. Грудь ее украшали два ордена — Красной Звезды и Красного Знамени].

Положив У-2 на обратный курс, Дуся сначала прижалась к горам, а потом стала набирать высоту… И у нее ничего не получилось: самолет попал в нисходящие воздушные потоки. Чтобы уйти из них, понадобилось вернуться в район бомбометания, где уже барражировал «Мессер». На высоте 1100 метров он и обстрелял У-2 из пушек. Снаряд пробил козырьки первой и второй кабины, осколком была убита пилот, совершавшая свой 354-й боевой вылет.

Мне неведомо, почему такая немаловажная деталь — относительно нисходящих потоков воздуха, ускользнула от внимания маршала Вершинина, взявшегося фантазировать по поводу «некоторых снарядов», якобы «настигавших машину» отважной летчицы. Можно предположить, что ему просто-напросто не доложили подробностей того боевого вылета. Либо же он забыл о них.

Подвиг штурмана

«Мессершмитт» Дуся и Глаша заметили над Цемесской бухтой. Он пронесся над ними на большой скорости. Нужно было немедленно уходить из опасного района! Но впереди — горы. А для преодоления их, как я уже говорил, У-2 не хватало высоты. На очередном развороте ночной охотник опять оказался рядом, спикировав на освещенный луной тихоход Евдокии Носаль. И почти сразу же гвардии старшина Каширина увидела в кабине пилота яркую вспышку. И почти сразу же самолет стал заваливаться к земле. Перехватив управление, штурман выровняла машину и, еще не веря в случившееся, громко позвала:

— Дуся, Дуся!

Ответа не последовало.