Сердце генерала Гурова. Истории из жизни репортёра

Поспешу признаться: то, что генерал Антипенко родился и вырос в токмакском селе Жовтневое, я узнал, когда в запорожской [и не только] прессе разошлось сенсационное сообщение: жители-де Жовтневого намерены переименовать свое село в честь недавно умершего Майкла Джексона. Джексоновки из Жовтневого, правда, не получилось — вся сенсация оказалась при ближайшем рассмотрении… ничем, скажем так. Тем не менее, просматривая обнародованные в прессе материалы о Жовтневом, я сделал пометку в своем блокноте: человек, именем которого сельчане, пожалуй, назвали бы свое село, имеется. Это уроженец Жовтневого генерал-лейтенант Николай Антипенко, много сделавший в послевоенные годы для своих земляков и до самых последних дней своих с удовольствием принимавший их у себя в Москве. В войну, с удивлением узнал я еще одну важную подробность, генерал Антипенко был заместителем у самого маршала Георгия Жукова.

Между прочим, в мемуарах Николая Александровича имеется упоминание о Жовтневом. «На протяжении всей войны, — посчитал нужным отписать он, — меня не покидала мысль о земляках, о родном селе Жовтневое Токмакского района Запорожской области, оказавшемся в фашистской оккупации. Это легко понять. Ведь советского человека никогда не покидает любовь и преданность великой Родине. Рядом с этим большим патриотическим чувством всегда остается место для любви к тому селу или городу, где родился, научился ходить, играл с ребятами, где впервые сел за парту и выучил наизусть первый стишок, где впервые познал труд… Мне всегда казалось, что нет села краше моего».

Из пограничников — в интенданты

Закаленный службой на границе в Средней Азии, войну Николай Александрович встретил во Львове и уже в июле 1941 года был назначен интендантом 30-й армии Западного фронта. В августе он — интендант 49-й армии, а с июля 1942 года по август 1945-го руководил тылом Брянского, Центрального и 1-го Белорусского фронтов. В безвыходных, казалось бы, ситуациях обеспечивал фронт продовольствием, одеждой и боеприпасами.

Чего стоит, например, уборка хлеба из-под снега! Кто раньше заготавливал его таким образом? Никто и никогда. Но не остановило это интенданта Антипенко. Это я о событиях поздней осени 1943 года веду речь, когда в армиях Центрального фронта муки и круп оставалось на день-два. При пустующих складах. И тогда по приказу Верховного главнокомандующего Анастас Микоян предоставил генералу Антипенко пять областей, где хлеб остался нескошенным и ушел под снег: попробуйте, мол, расчистить поля. Все, что соберете с них, будет ваше. Николай Александрович с энтузиазмом взялся за дело, обязав мастерские фронта изготовить инструменты — грабли и серпы. Уборкой занимались обычные солдаты и офицеры, специально для этого выделенные. Сегодня трудно поверить, что вручную

они за три месяца собрали тринадцать с половиной миллионов пудов хлеба. Более того, десять поездов с хлебом генерал Антипенко по приказу Москвы отправил в освобожденный от блокады Ленинград.

А знаете, какую резолюцию наложил командующий 1-м Белорусским фронтом маршал Жуков на рапорте своего заместителя по тылу генерала Антипенко 25 апреля 1945 года — о том, что «в 18 часов по участку Кюстрин — Берлин открыто движение поездов до станции Берлин-Лихтенберг»? Она состояла из двух слов: «Молодцы! Жуков». Еще бы тыловики Николая Александровича не были молодцами: ведь вместе с советскими войсками, ворвавшимися в столицу фашистской Германии, туда прибыл первый эшелон с боеприпасами и тяжелой артиллерией. Думаю, даже невоенному понятно, что, если бы не поспели за войсками боеприпасы и артиллерия, ни о каком штурме Берлина нельзя было бы заводить разговор.

Банкет завершился песнями

Однако не только в Берлинской наступательной операции генерал из токмакского села Жовтневое принимал самое непосредственное участие. Оказывается, лично он руководил организационно-хозяйственным обеспечением церемонии подписания Акта о безоговорочной капитуляции фашистской Германии.

Вот о чем потом по сему поводу рассказывал сам Николай Александрович: «8 мая прибыли в Карлхорст представители всех союзных армий. Советское Верховное главнокомандование представлял маршал Жуков, Верховное командование Великобритании — главный маршал авиации Теддер, вооруженные силы Соединенных Штатов Америки — командующий стратегическими воздушными силами США генерал Спаатс, французские вооруженные силы — главнокомандующий французской армией генерал Делатр де Тассиньи. В Карлхорст были доставлены и представители разгромленных германских вооруженных сил — фельдмаршал Кейтель, адмирал Фридебург и генерал-полковник Штумпф. Немецких представителей разместили в маленьком особнячке вблизи бывшего военно-инженерного училища, где было намечено подписать акт о капитуляции и устроить банкет по этому случаю».