Сердце Греет Холодная Сталь

— Тяжело ступая в рыцарских доспехах
Молча к ее дому я подходил
Благородным видом понравиться хотел я
Женщине, которую очень любил!

Мы из дурки ночью убежали

Я и мой приятель — Леня де Сад
Хоть друг друга сильно уважали
Расставаться с ним был я рад!

В дверь твою я буду ломиться

Хоть до самого утра
Мне так нужно объясниться
Как меня ты узнать не смогла

Я же рыцарь, я всех сильнее

Я готов покорить тебя!
Ну, открой мне дверь скорее
Ну, давай, пусти же меня!

«Совсем по классике пошли».

Лестер закончил и вопросительно посмотрел на Эола. Тот же стоял, закрыв глаза, и что-то без слов напевал.

— Кому теперь кинжал? — уже напрямую спросил Лестер. Эльф не ответил.

КПВ заметил, что слова Лестера звучат слишком тихо и далеко. Словно их разделяло метров пятнадцать, а не два с половиной. Листья вокруг продолжали танец. Они уже не падали на землю, кружась по спирали, а затем снова поднимались, уносимые будто бы ветром. Однако воздух вокруг не двигался.

— В глазах темно. — заявил Марк. — Я присяду.

Действительно. Свет вокруг угасал, хотя солнце продолжало ронять лучи сквозь кроны деревьев.

«Волшебный трип?» — КПВ вдруг стало очень весело. Он взял Акаирис за плечо и потащил за собой прочь из круга. Куда? Зачем? Над такими сложными вопросами он тогда не задумывался. Свет практически померк. Сквозь тело как будто шли слабые электрические разряды. КПВ понял, что теряет сознание. Он сел прямо на траву вместе с девушкой, а затем…

Лес, снова лес, но не тропический островной, а самый обычный. Средняя полоса России.

КПВ поднялся.

«Это сон, да?»

На нем была старая ролевая сведенка из алюминия, черная стеганка, льняные шаровары и сам он был словно моложе.

«Это не сон. Магический трип. Мы принесли жертву…»

— Ну ты прямо богатырь! — слышится сзади знакомый голос.

КПВ повернулся.

— Дед?

Егор Алексеевич, его дедушка по матери стоял около мощного дуба. Старик был одет как всегда в лесу: охотничий камуфляж. На ремне висела старая двустволка.

— И вы так одеваетесь и лупите друг друга палками?

— И железками тоже. — ответил КПВ. — А ты откуда здесь, ты же…

«Умер».

— Я здесь всегда был, Павлик. Моя вотчина. И железным, значит тоже? Во даете. Но я больше охоту люблю… А ты же с подругой приехал? Где же она?

— С подругой? — КПВ вспомнил про Акаирис. — Не знаю.

— Так давай найдем её? — усмехнулся дед. — Маленьким девочкам в лесу одним не надо оставаться. Красную шапочку же читал?

— Эта девочка старше меня в три раза! — усмехнулся в ответ КПВ.

— Брось. Можно расти да не вырасти. — ответил дед, направляясь вглубь чащи. КПВ последовал за ним. — Рост там где схватка. Преодоление себя, понимаешь? А если всю жизнь на острове песенки петь. Какой же здесь рост?

— Вот какая у тебя философия.

— Это не философия. Так устроена природа.

Они прошли мимо мёртвого птенца, которого облепили муравьи.

— Если не научился летать, то долго прыгать не придется. — усмехнулся дед. — Тебе не страшно было первый раз охотиться?

— Это когда ты меня повел уток стрелять?

— Нет. Тогда ты смотрел просто. Стрельнул разок-другой по деревьям. Я о другой охоте. Недавно, в лесу под Новгородом.

КПВ понял о чем речь. Полукровки, что жертву принесли Морготу.

— Не страшно. Но я ударил не лезвием. Не привык тогда ещё… Живых рубить.

— А я и не знал, и не помнил, что значит зуб, а что клык… Только потом то я понял, а уж потом и привык. А ты привык, КПВ?

Кириллов вспомнил свои художества в отношении зверолюдов.

— В процессе.

— Вот и славно. Так… Кто тут у нас…

Дед раздвинул кусты и поманил КПВ рукой. У молодой осины сидела Акаирис, мелко дрожа. Она не плакала, но глаза ее были пустыми, излучая какую-то беспредельную тоску. Девушка поджала ноги, обхватив колени прикрытые лёгким платьем.

— Какая несчастная девочка. Ты посмотри на нее… Совсем ничего не хочет.

— Я не знаю, что с ней делать. — вздохнул КПВ.

— Попробуем с ней поговорить… Эй, душа моя, ты хоть глазки подними на старика.

Акаирис не отреагировала.

Грянул гром. Звук боевого рога пронзил мир оглушительной вспышкой. Свет померк. Сквозь образ старика проглянули два сверкающих глаза.

— СМОТРИ НА МЕНЯ!

Акаирис вздрогнула, пятясь и вжимаясь в дерево.

«Но они устрашились грозного облика божества…» — вспомнил КПВ кусок сна.

Свет снова вернулся и старик стал обычным.

— Ну вот и хорошо. Давай поговорим, девочка. Чего так печалишься?

— За что?

КПВ впервые за долгое время услышал голос Акаирис. Тут она говорила совсем без акцента.

— Почему так… Я не понимаю. Не понимаю. Не понимаю. — раз за разом повторяла девушка, теперь она плакала и, наверное, это было хорошо.

— Она не понимает… — вздохнул Верховный Охотник. — Давай, я расскажу вам сказку. Закройте глаза.