Сердце и корона

— Постойте. Здесь негде драться. У меня неподалеку лодка. Я знаю полянку, где нам будет удобно, весьма удобно, — он улыбнулся, но Антуан не придал значению его гнусной улыбке. Он надменно кивнул, полагая, что Бустилон недостоин его вежливости, и последовал за врагом. Они встретили Васейля, который проводил молодого человека удивленным взглядом, но посчитал своим долгом не вмешиваться. Если герцог де Рони-Шерье желал удалиться куда-то в обществе двух подозрительных типов в темных плащах, разве имел он право задавать ему нескромные вопросы? Васейль видел, как все трое сели в лодку и скрылись в смутном тумане. Напрасно молодые дворяне ждали герцога, в тот вечер он не вернулся. Выслушав рассказ де Васейля, они обеспокоились и прочесали берег на несколько миль в обе стороны — и никого не нашли. Вскоре прибыл корабль Оливье. Участники почетного кортежа медлили, все еще надеясь дождаться Антуана и не решаясь отправляться на встречу без него. В конце концов, тянуть стало уже некуда. На корабле стали проявлять признаки беспокойства. Лишь выловив прибившийся к берегу плащ своего командира, дворяне поняли, что ждать более нечего и некого, и расселись по лодкам в настроении ничуть не приподнятом.

А случилось то, чего только и можно было ожидать от Бустилона. Сев на нос лодки, герцог де Рони-Шерье расслабился, не ожидая никакого подвоха. Греб д’Антони. Когда берег превратился в едва заметные в густой дымке огоньки вдалеке за горизонтом, Бустилон отрывисто заговорил:

— Вам следовало бы знать, Рони-Шерье, что я считаю вас за смертельного врага, после нашей последней встречи.

— Я знаю, — сухо заметил Антуан.

— А знаете ли вы, как я поступаю со смертельными врагами?

— Возможно, некоторых вы убиваете на поединке, — предположил Антуан.

— Вы правы, некоторых — да. Но не всех. А вы, должно быть, рассчитываете вернуться живым и здоровым к своей любовнице? — он употребил другое слово, гораздо более оскорбительное, и Антуан едва ли не бросился на него. Но Бустилон только того и хотел, — вывести противника из себя. Он резко выбросил вперед руку, заставив молодого герцога отклониться, и изо всех сил толкнул его. Антуан потерял равновесие и упал, и волны сомкнулись у него над головой.

— Греби скорее, — хрипло приказал д’Антони Бустилон, и тот, онемевший, скованный страхом, налег на весла с нечеловеческим рвением, которое придал ему ужас. Негодяи покинули место преступления, бросив Рони-Шерье на произвол судьбы. Месть свершилась.

Въезд короля Оливье в столицу сопровождался шумными празднествами, однако же чем больше приближался почетный кортеж к королевскому дворцу, тем явственнее было смущение и растерянность в рядах молодых дворян. Склонность Изабеллы к Антуану была секретом Полишинеля. Об этом знали или хотя бы догадывались практически все. Никто не хотел быть тем, кто скажет ей правду. Но скрыть его отсутствие было невозможно. Они переминались с ноги на ногу, не решаясь поднять глаза, и она потребовала от них высказать все начистоту. Иного выхода не было, и Альфред де Марс решился рассказать королеве, что произошло.

— Ваше величество, — произнес он, — к великому несчастью, мы вернулись без герцога де Рони-Шерье. Он… исчез при странных обстоятельствах.

У Изабеллы больно сжалось сердце.

— Как же так?

— В последний раз… да, в последний раз его видели с двумя неизвестными, в черных плащах. Они сели в какую-то лодку вместе. С тех пор его никто не видел, ваше величество. Мы ждали, сколько могли.

Она зажмурилась на мгновение, скрывая слезы, набежавшие на глаза.

— Я вас не обвиняю, — глухо выдавила она из себя, не узнавая собственного голоса. — Можете быть свободны, господа.

Она осталась наедине со своей бедой, одиноко тоскуя посреди пустой шестиугольной залы на холодном троне. Вдалеке звучал веселый голос Оливье и оживленный смех фрейлин. Ей придется танцевать на балу! Придется улыбаться им и развлекать брата беседой. Потом ее мысли изменили направление. Кто мог желать зла обаятельному и доброжелательному молодому герцогу? Изабелла подскочила. Кто, кроме Бустилона, бретера Бустилона, униженного поражением на дуэли?

Она позвонила, вызывая охрану.

— Двое пусть немедленно отправляются к маркизу де Бустилону, узнаете, дома ли он. Живее, поторапливайтесь! И пусть только он не здесь!

Через час королеве доложили, что Бустилон несколько дней назад покинул столицу, отбыв в неизвестном направлении.

Изабелла седьмым чувством уверена была, что именно Бустилон погубил Рони-Шерье, пусть у нее не было ни свидетелей, ни улик. Она разослала гонцов по всей стране, снабдив их приметами Бустилона и его послушного приспешника Антони. За голову убийц она назначила огромную награду.