Сердце яростное и разбитое

Свист ветра подсказывает мне о приближении стрелы, и мое тело уходит в сторону еще до того, как я понимаю, что делаю. Я уклоняюсь от первой стрелы, но не от второй. Бедро пронзает боль, и нога перестает подчиняться. Я спотыкаюсь, падаю на землю и качусь по пыли еще несколько метров.

Я заставляю себя встать и оказываюсь на ногах, держа наготове меч и кинжал еще до того, как стражники успели схватить меня. Их всего трое.

Дастан среди них. Его губа припухла и кровоточит в том месте, куда я его ударил. Двух других стражников я не знаю, но они оба держат наготове натянутые на тетиве стрелы. У одного из стражников сильно поцарапаны лицо и шея.

Во дворе начинает собираться публика. Йорн выглядит растерянным. Уорвик явно в ярости. Лицо Тайко исказилось от тревоги и страха.

Уорвик держит Тайко за руку, словно пытается не дать ему броситься вперед.

Я не свожу глаз с Дастана, потому что именно его действия сейчас решат все.

– Будешь биться до конца, да?

– А ты разве поступил бы иначе?

– Я бы точно не стал бросаться в крайности, – Дастан смотрит на меня так, будто совсем не может меня понять. – Принц ищет тебя уже несколько месяцев. Мы все думали, что ты умер.

Наверное, лучше было бы, чтобы они так и дальше думали.

– Я ни в чем не виновен, – говорю я. – Отзови своих людей.

– Возможно, я бы в это поверил, если бы ты не бросился бежать, – Дастан умолкает, после чего спрашивает: – Зачем?

Он не просит меня объяснить мои сегодняшние поступки. Он спрашивает меня обо всем в целом.

– На благо Эмберфолла, – отвечаю я.

Должно быть, Дастан слышит нотку искренности в моем голосе, потому что замирает в неподвижности.

– Объяснись.

Я покрепче сжимаю рукоять меча.

– Нет.

Он поворачивает голову.

– Прострелите ему вторую ногу.

– Нет! – кричит Тайко и, вырвавшись из хватки Уорвика, начинает бежать. – Нет!

Дастан поворачивается в его сторону. Один из лучников тоже.

– Стой! – кричу я, представляя, как летит стрела и застревает в груди мальчишки и как его кровь впитывается в пыль. – Тайко, стой!

Он не останавливается. Я жду, что стрела сорвется с тетивы.

Никто не стреляет. Дастан делает шаг вперед и хватает Тайко за ворот рубашки до того, как мальчик успевает добежать до меня. Тайко изворачивается, пытаясь ударить его, но Дастан тут же усиливает хватку до тех пор, пока Тайко не начинает задыхаться.

– Довольно, – говорю я. – Он здесь абсолютно ни при чем. Отпусти его.

Дастан сдавливает воротник сильнее, приподнимая руку вверх. Тайко издает резкий, полный паники звук.

Вот почему я отрекся от семьи. Все из-за моментов, подобных этому.

– Пожалуйста, – говорю я, и за это слово я заплачу очень дорого.

Дастан смотрит мне в глаза.

– Сдаешься?

– Отпустишь его? – спрашиваю я, после чего понимаю, что даже после этого с Тайко может произойти все, что угодно. – Ты ему не навредишь?

– Если он не пострадает, ты пойдешь с нами по доброй воле?

– Даю слово.

– В таком случае, я тоже даю тебе свое слово.

Я бросаю меч и кинжал, после чего поднимаю руки.

Дастан отпускает Тайко. Мальчишка падает на колени, хватая ртом воздух.

Командор берет меня за запястья и связывает их полоской кожи.

Стоя на коленях в пыли, Тайко смотрит на меня. Я не в силах встретиться с ним взглядом.

– Возвращайся к Уорвику, – говорю я ему.

– Нет, – отвечает Дастан. – Брэндин, схвати мальчишку. Свяжи его.

Я напрягаюсь всем телом, сопротивляясь путам.

– Дастан, ты поклялся.

– Я сказал, что он не пострадает. Шагай, – Дастан толкает меня ладонью между лопаток.

Позади меня кричит Тайко. Я не вижу, что происходит за спиной Дастана, но мне и не нужно видеть. Я знаю, что мальчик боится солдат.

Я резко поворачиваюсь и толкаю плечом Дастана в грудь. В ответ он хватает меня за броню и удерживает на месте.

Я открываю рот, чтобы проклясть его, умолять, воззвать к совести. Не знаю, что именно я хотел ему сказать, но мне не дают возможности узнать наверняка.

Увесистый кулак ударяет меня в челюсть.

Я падаю, так и не сумев что-либо предпринять.

Глава 11 Лия Мара

Пятна крови Сорры окрасили мое платье. У меня нет другой одежды, и я не собираюсь ничего просить у ужасного человека, который взял меня в плен, поэтому я заставляю себя терпеть.

Разводы и брызги высохли уродливыми коричневыми пятнами на кремовой ткани. Воротник залит слезами. Кровь и слезы – вполне подходящее напоминание о том, что я потеряла.

И о том, что потерял Пэрриш.

Он пощадил ту девочку в лесу, и я отплатила ему тем, что повела его возлюбленную на верную смерть.

Может быть, я ошибалась. Безусловно, матушка и Нолла Верин правы в том, что видят мир суровым и беспощадным. Наверное, мое желание мира между Эмберфоллом и Силь Шеллоу – не что иное, как самая настоящая слабость.

Возможно, мое желание стать наследницей тоже было слабостью. Мы должны были напасть на Эмберфолл, как настаивала Кланна Сун – советник матушки, и тогда ничего не случилось бы ни с Соррой, ни со звероловом и его дочерью.

«Погибли бы многие другие».

Эта мысль мне не нравится, и я отмахиваюсь от нее.