Сердце язычницы

– Что ж, тогда будем считать, что наш разговор не состоялся. Пусть Лилиа остается жить. Однажды она вернется в Хана и снова заведет там порядки, которые выжили тебя оттуда, жрец белого бога. Ее люди будут по-прежнему поклоняться своим языческим идолам, миссионеры не получат доступа в их жилища и в их сердца, а значит, навсегда потеряют и их души. И это в то время, когда другие миссионеры вербуют островитян если не сотнями, то десятками. Что скажут о тебе твои соотечественники? Что ты потерпел крах...

– Довольно! – вскричал Джэггар, и глаза его загорелись фанатическим огнем. – Воистину ты прав, Лопака! Эта женщина – воплощение греха, воплощение язычества! Таких, как она, невозможно обратить в истинную веру, нельзя вернуть на добрую стезю! Нужно устранить ее, чтобы спасти тех, кто еще может быть спасен!

– Значит, ты согласен отправиться на Гавайи?

– Эта женщина сама служит дьяволу и учит этому других! – гремел Исаак Джэггар, не слушая. – Язычница, безбожница! Бог благословит руку, от которой она погибнет! И да будут разбиты языческие идолы, да будет покончено с властью суеверий! Я сам стану носителем воли Божьей, я сам погублю Лилиа Монрой!

Радд смотрел на него как на беснующегося маньяка, зато Лопака улыбался, не скрывая одобрения. Правда, он с большим удовольствием услышал бы слова «я убью ее», но и без того было ясно, что безумный миссионер приложит все усилия, чтобы убрать досадную помеху с дороги.

Глава 15

Дэвид Тревелайн, облокотившись на поручни «Надежды», смотрел на панораму острова Мауи. Судно бежало вперед под всеми парусами, спеша в китобойный порт Лааина и предвкушая долгую передышку. Плавание, нелегкое и куда более продолжительное, чем ожидалось, близилось к концу. Дэвид уже привык к тропической жаре и чувствовал себя вполне комфортно, тем более что попутный пассат сильно смягчал ее.

Сандвичевы острова казались дивным райским уголком даже на первый взгляд. В их жарком и влажном климате все росло, как в теплице, буйно и изобильно. Этот незнакомый мир очаровывал. Дэвиду почему-то казалось, что он вернулся домой после долгих странствий. С удивлением осознавая это, он ловил себя на мысли о том, что не возражал бы остаться здесь на всю жизнь. Правда, зависело это только от Лилиа. Если она согласится связать с ним жизнь при условии, что Дэвид станет островитянином, он обрадовался бы такому повороту. Если же девушка отвергнет его, ему придется вернуться в Англию.

Между тем слева по борту уже был виден порт Лааина. Дэвид невольно припомнил недавний разговор с капитаном Раунтри.

– Мистер Тревелайн, у меня под рукой только самая примитивная навигационная карта этой части океана, – сообщил тот. – Я понятия не имею, можно ли добраться до вашей глухой деревни, не посадив корабль на рифы. Могу предложить Лааину. Это рыбацкий порт, где я ссажу вас на берег и сброшу наконец со своих плеч это треклятое ярмо!

– Напрасно вы надеетесь избавиться от меня так скоро. И судно, и команда остаются в моем распоряжении, пока я не прибуду в место назначения, а это, смею напомнить, Хана. Я знаю, что это вам не по нраву, но не вздумайте снова сбежать, иначе света не взвидите. Все узнают, что вы бросили пассажиров в Чарлстоне на произвол судьбы, польстившись на случайный груз.

– Но ведь я вернулся, не так ли?

– Конечно, но куда важнее то, что вы нарушили взятые на себя обязательства. К тому же полагаю, что вы вернулись из чисто практических соображений: ведь подмоченная репутация может сильно испортить жизнь.

– Я уже объяснял вам суть дела, мистер Тревелайн! По-вашему, судну следовало болтаться в порту без дела, пока вы развлекались? Конечно, вы сухопутная... персона, и вам невдомек, что команда не должна сидеть без дела. Когда мне предложили подработать, я с радостью согласился, тем более что это сулило неплохую прибыль. К тому же дел-то было всего на четыре дня, и я вернулся бы в порт еще раньше вашего, если бы не течь, из-за которой пришлось конопатить и смолить днище.

– Ну ладно, допустим, все это чистая правда. Но вы человек поистине ненасытный. Другой капитан был бы на седьмом небе от радости, если бы ему заплатили кругленькую сумму за не слишком большие хлопоты.

– Не слишком большие? – вскричал капитан, но потом махнул рукой. – В любом случае, сэр, я вернулся, вы снова на борту, и судно плывет заданным курсом.

– Значит, вы согласны оставаться в моем распоряжении, пока я, мой друг и мои лошади не достигнем места назначения? Подумайте хорошенько, капитан Раунтри. Помните, ваша репутация – в моих руках.

– Вы меня шантажируете, сэр.

– Совершенно верно.

– В таком случае я вынужден подчиниться. Можете располагать мной, командой и этим треклятым судном сколько вам заблагорассудится. Теперь вы довольны?

– Вполне.

Дэвид рассудил, что капитан не хочет нарываться на неприятности и что отныне будет покладистым. Так оно и вышло. Раунтри держал свое недовольство при себе и даже иногда бывал любезен с пассажирами...

Наконец «Надежда» бросила якорь в гавани Лааины. Подошел Дик и тоже облокотился на поручни, глядя на панораму порта.