Сердце Империи (СИ)

– Смотря что ты подразумеваешь под выигрышем?

– Что-что… Враги повержены, я красивый и на белом коне еду по центру Йорана. В правой руке меч, в левой голова Гаррега. В воздухе дамские чепчики. Ну все стандартно. Можно найти в моем райдере.

– Иногда победа выглядит не совсем так, как мы ее представляли.

– Это тебе Тайнори так мозги промыл? Учти, он сам себе на уме.

– Все сами себе на уме, это абсолютно нормально и даже неизбежно.

– Он что-нибудь про лук еще говорил?

– Все, что надо, брат уже сказал. В твоих руках опасное оружие. Если пробудить ту силу, которая спит в нем, если отыскать во Тьме души близнецов, то даже их отголоски способны…

– Ага, разрушить этот мир.

– Не мир, – укоризненно покачал головой Лок, – тебя.

– Да ладно, я же игрок, то есть, таок. Меня можно убить, но не разрушить как личность.

Лок усмехнулся, но вышло это недобро. Ох как недобро. Понятно, значит, лук, подаренный королем гномов, вроде атомной энергии. Пока ты ее контролируешь, то все в порядке, но если что-то пойдет не так… Вариантов была масса и фантазировать конкретно на эту тему не особо хотелось.

– А еще…

Договорить не успел, потому что стены затрясло, а с потолка посыпалось каменное крошево.

Внимание! Храм Бога Лени осквернен. Божественная защита уменьшена вдвое.

Сказала это Дита мне, но явно у Перворожденного тоже был какой-то свой суфлер, потому что Ленивый подскочил на месте. Мир мгновенно сузился до песчинки в космосе и выплюнул меня на брусчатку храма у входа. Лок, мать твою, идти же пару шагов, только по лестнице спуститься. После второй за день телепортации меня скрутило и почти вывернуло завтрак наружу. А нет, нормально. Чтобы тебя стошнило, надо, чтобы ты питался чуть чаще, чем ноль раз за сегодня.

Но глупые мысли мгновенно улетучились. Посреди храма появилась колея, будто здесь нашел свое последнее пристанище здоровенный метеорит. И вело это углубление напрямик к алтарю, точнее, расколотой нижней плите, на которой и покоились термы.

Виновника искать не пришлось. Фейра, намного выше моего Хло, стоял с посохом у начала колеи и довольно смотрел на творение рук своих. Подобных существ из игроков было немного. Почти все выбирали людей или драманов, поэтому многие представители лесного народа в кланах, если не стали знакомыми, то как минимум примелькались. И этого засранца я видел. В «Лепреконах».

Лок в перипетиях и сложностях клановой политики разбираться не стал. Он взмахнул рукой и опустил ее ладонью вниз, словно прихлопывая муху. И сработало. Чай, Перворожденный не хвост собачий, поднакопил силы. От диверсанта осталось одно мокрое место. В прямом смысле – бурое, мокрое место. Лишь посох откатился в сторону.

Бог повернулся, сердито сдвинул брови и произнес.

– Исправь все.

И пошел как ни в чем не бывало наверх. Вот нормально, исправь. Я же не ломал, в конце концов. Что сделать, цемент, что ли, достать и замазать трещину? Ох, как не вовремя, как все не вовремя.

Москва, кабинет владельца компании Verravia Corporation, Гурьева Михаила Геннадьевича.

От неподвижного сидения у Ежа затекла спина. Он бы и был рад встать, но боялся нарушить ту гнетущую атмосферу, которая возникла в кабинете. Точнее, опасался, что внимание шефа вдруг обратится на него. Поэтому сидел, терпел, старался превратиться в статую.

Хрен его знает, что творится в голове Геннадьича. Тот уже второй час сидел, уставившись в одну и ту же точку на стене. Если он ее гипнотизировал, то получалось плохо, потому что с преградой ничего не случилось, а вот если медитировал, то… то Паша задолбался тут сидеть.

Казалось, с каждым днем Геннадьич все больше отрывался от реальности. Вот эти его уже далеко не мхатовские паузы, превращающиеся в зависание в пространстве, пустой взгляд, осунувшееся лицо. Если раньше к шефу ездили молоденькие девчонки для вполне понятных целей, потому что «мужчина остается мужчиной даже в преклонном возрасте», то теперь и это прекратилось.

Интерес босса угасал ко всему, что не касалось игры. Будто больше ничего и не существовало в этом мире. Достигни они завтра всех поставленных целей, еще непонятно, что будет с Геннадьичем. Может, и произойдет долгожданная перезагрузка, но вдруг все станет еще хуже? И превратится шеф в подобие овоща, который ест, пьет, спит, гадит, но машинально, лишь удерживая в себе крупицу жизни.

Посмотрел бы кто другой на него – отрешенный, согбенный, единственное только, слюна изо рта не течет. И все же же боялся пошевелиться Паша. Оставалось еще в старике нечто пугающее, опасное. Так обходят стороной уже смертельно раненого, но все еще дышащего хищника.

Телефонный звонок заставил вздрогнуть их обоих. Старик вернулся на эту грешную землю, взметнул брови, поднял трубку.

– Да... Когда?.. Сколько?.. Молодцы.

Отключился и совсем другим взглядом, посвежевшим, задорным, посмотрел на Ежа.

– Что это, Паша, вид у тебя такой, будто ты уже повестку получил и сухари насушил? Вот, новости радостные пришли.