Сердце из проводов (СИ)

- Мы шли с Анной по улице, а потом она услышала визг. Кричала собака, такой боли в этом протяжном крике я еще не слышал никогда, только читал об этом в книгах. Ваша дочь сразу кинулась к источнику звука, я пытался ее остановить, но все было напрасно. Во дворе одного из домов двое подростков пытались поджечь щенка с помощью зажигалки, Анна испуганно вскрикнула, схватившись двумя руками за волосы. Мистер Дженкинс, в тот момент я отчетливо ощутил ярость под своей латунной обшивкой, все чувства, которые, я полагал, что ощущаю ранее, показались мне настолько фальшивыми, и только оно одно переполнило меня и вырвалось наружу. Могу поклясться, в тот момент я действительно чувствовал сильнейший гнев во всех его проявлениях, перемахнув через ветхий забор в два счета, а потом...потом я схватил одного из них за запястье. Того, что держал в руке зажигалку. Я чувствовал теплоту кожи хулигана, ощущал пульс, его сердце отбивало такие дроби, что барабанщики на параде позавидовали бы. Я сжал его руку, сжал так сильно, что нащупал две его кости под тонким слоем кожи и мяса. В голову пришло осознание, что мне не составит труда наказать его, заставить сожалеть. Но я взглянул в его глаза и увидел там то, что видел в ваших, когда вы привели меня в свой дом.

- Что ты такое говоришь? - нервно сглотнув, прошептал Адам.

- Я увидел там то, что вижу в ваших глазах СЕЙЧАС. Страх. Вы не были со мной откровенны, Адам. Мне удалось заметить это не сразу, признаюсь. Только в некоторые моменты ваша маска приоткрывала истинную сущность, когда я прикасался к вашей дочери, носил ее на руках, кружил по комнате и подсаживал на деревья. Но, тем не менее, вы доверились мне, за это я вас уважаю. А в глазах подростка-хулигана читался иной страх - животный. Испуг доходил до того, что если бы я постарался, то он мог наделать в штаны, мне не составляло труда...убить его, просто уничтожить за то, какую боль он причинил слабому животному. Мог, но не сделал этого. Я подумал о вас, представил ваше лицо и разочарование, стоящее в глазах. Мне нельзя подводить вас, Адам.

-Выброси зажигалку в бак и убирайся отсюда - вот слова, что я сказал им, после чего поспешил увести вашу дочь домой.

Мистер Дженкинс изумленно смотрел на робота, на его массивную латунную голову, на то, как две диафрагмы в его глазах безостановочно сужаются-расширяются. Сердце мужчины застонало, глаза намокли, не найдя правильных слов, он положил свою ладонь на плечо Кая, медленно качая головой вверх-вниз. Робот медленно протянул свою руку, коснувшись груди мужчины.

- Так странно - у вас такое же сердце, как и у других людей, но вы, несомненно, лучше остальных.

- Почему?

- Вы верите в то, во что другие верить просто не хотят.

- Ты изменился за эти две недели, я не узнаю в том, кто сидит передо мной безмолвного робота с завода, каким образом тебе удается понять, что в голове у человека?

-Вы такие странные существа. Мне довелось узнать вас со стороны пришельца, столкнувшегося с ранее неизведанной расой. Вы надежда, но в тоже время смерть для этой планеты. Ваша душа настолько многогранна и сложна, что три слова "Я люблю тебя" производят на каждого разное впечатление. Я успел пронаблюдать за этим в книгах и в реальности. Некоторые краснеют в смущении, другие испытывают негативные чувства - презрение, ненависть и эти слова не способны смыть яд с их почерневшего сердца. В агонии битвы, получив ранения несовместимые с жизнью, вы продолжаете сражаться, но порезав палец в бытовой ситуации, невольно ощущаете слезы, навернувшиеся на глаза. Человека так легко, но в тоже время сложно сломить. Какие-то несчастные 10 градусов, на которые стоит повысить температуру вашего тела и все, вы трупы. Многие имеют такую непреодолимую любовь к жизни, что, не смотря на увечья и невзгоды, продолжают бороться, а другие, охваченные депрессией и унынием, в здравом уме пытаются выйти в открытый космос с крыши, покрытой грязным, просмоленным рубероидом, при помощи полета вниз или выпускают красные моря из запястий на волю. Вы нетипичны, людей невозможно классифицировать, разбивать на группы. Сегодня ты весел и счастлив, завтра несчастен. Вы пугающе притягательны, подобны изящному орудию убийства, внушаете благоговейный трепет, но в то же время ужас. Вы можете верить в какие-то легенды и сказки, но не замечать очевидного. Если Бог когда-то и был жив, то уже давным-давно мертв, он просто устал страдать за ваши грехи! На его теле уже не осталось ни единого живого места, чтобы спасти хоть кого-то еще! - вскочив на ноги, взревел робот.

Мужчина изумленно смотрел на Кая. Ведь у него самый настоящий юношеский максимализм, если две недели назад он был на уровне ребенка трех лет, то сейчас перед Адамом в гневе стоял самый настоящий восемнадцатилетний юноша.