Сердце камня

Снова паника… Сердце как у птицы — лёгкое и быстрое, трепещет, а не бьётся, в постоянной потребности летать, прятаться. Я не могу перевести дух.

Что скажет Кон? Что он подумает? О предки… что мы будем делать?

Как вдруг я ощущаю его, за много миль отсюда. Но он тянется к нам, я чувствую его сознание, ласково подключающегося к моему.

— Что мы будем делать с чем, Ренна?

Я вздрагиваю от потрясения. Он слышит меня. Но он думает, что я Ренна.

— Не говорите ему! — звучит как приказ. Рондет не любит, когда им повелевают, но прозвучало именно как приказ.

— Кон, — вмешивается Аэрон прежде, чем я или Ренна успеваем ответить. — Слава звёздам. Мы не могли с тобой связаться.

— Я всё ещё в Лимасилле. Использую те кристаллы, что есть у меня здесь, чтобы усилить сигнал… Мне показалось, я видел Бел… или слышал её в самом большом кристалле. Но это ведь… невозможно, так?

Ох, Кон. Моё сердце колотится в груди. Так и было, всего на секунду. Я не знаю зачем и почему. Петра пробудила что-то во мне и теперь я почти могу дотянуться до него снова. И он здесь, пытается своим незаурядным умом одолеть Копариус и восстановить связь с Рондетом. Мой муж, моя любовь, моё всё.

Я слышу его удивлённый вздох, словно его дыхание ласкает мою кожу. Если бы у меня была своя кожа.

— Бел?

Он знает. Каким-то образом он всё понял.

— Кон, — шепчу я, боясь обозначить своё присутствие. — Кон, я здесь.

Волна любви и облегчения передаётся мне по ментальной связи, что мы разделяем. Настолько мощная, что могла бы сбить меня с ног.

— Ренна… — раздаётся недовольный голос Фавре. — Что ты наделала?

Ренна сжимается, втягивая шею, но я здесь, рядом с ней, готова поддержать и заступиться. Тогда она собирается с духом, поднимает голову, немного встряхивается и бросает с вызовом:

— То, что должна была.

— Погодите… — Кон слегка отдаляется, отвлёкшись. — Снаружи что-то происходит, кто-то…

Он пропадает, как звезда, мелькнувшая на ночном небе.

— Что такое? Что происходит?

Аэрон отвечает, как строгая учительница:

— Похоже, что близкое нахождение к кристаллам позволяет устанавливать контакты. Что-то сформировало психическую связь между ними. Точно также было с аппаратом связи. И оно стало частью нас через сознание Бел. Мы должны изучить это явление.

— Я смогла связаться с Зендером. У него был кристалл на корабле. Из мастерской Кона. Мы сможем связаться и с ним?

— Это было невероятно, юная королева. И я полагаю, что твои действия позволили переформировать или восстановить многие связи, что были разорваны с возвращением Копариуса. Твоя жертва помогла восстановить саму систему. Даже сейчас я чувствую, как устанавливаются новые контакты. Это волнительно, чрезвычайно волнительно. Но твой брат всё же слишком далеко. Мы… по-прежнему привязаны к земле Антееса.

Это, наверное, самый обстоятельный его ответ на всё время нашего общения. Словно он начал общаться так, потому что я теперь одна из них.

От понимания этого мне становится не по себе.

— Не переживай, — успокаивает меня Ренна. — Мы найдём способ. Мы всё исправим, вот увидишь.

Она говорит это с такой уверенностью. Как будто… если она что-то решила, то мир обязан подчиниться. Это могло бы дать надежду. Когда-то. Но сейчас?

— Что вы исправите? — спрашивает Кон. — Бел? Что происходит? Где ты?

«Не говорите ему», — посылаю отчаянную мысль в коллективный разум Рондета. — «Пожалуйста, не рассказывайте ему об этом».

К нам присоединяются ещё два сознания. Я чувствую их, как яркие краски на вкус. Петра — яркая и сверкающая, цитрусовая. Джондар — дымчатый, многогранный, смесь разных ощущений. Они держатся за один кристалл вместе с Коном и едва могут сдержать своё изумление.

— Бел? — в голосе Петры страх и шок. Не помню, чтобы она боялась кого-либо раньше, и от этого я чувствую холодок внутри. Она боится. Меня.

— Это я, — пытаюсь заверить её. — Настоящая я. Честно. Я… Я не могу пока что это объяснить. но… это правда я.

— Подтверждаем, — добавляет Ренна. — Она с нами. В безопасности.

— Но она же во дворце. Я видела её. Она…

— Во дворце не Бел, — жёстко отрезает Кон. — Она здесь. Я знаю это.

Я готова разрыдаться.

— Арт под её контролем. И… Тил, он ещё с вами? — с внезапной застенчивостью спрашивает Петра.

— Да, — отвечает ей Фавре намного добрее, чем я ожидала. Я чувствую его симпатию к Петре, отеческую такую. — Хочешь, чтобы он присоединился к нашему разговору?

— Нет, — она отвечает чересчур резко и твёрдо. — Нам нужно выбраться отсюда. Мы должны доставить Кона в безопасное место, а затем найти способ остановить её.

Петра настроена решительно как никогда.

Стены пещер шатаются и трясутся. Кто-то кричит, слышится суматоха, когда что-то обваливается. Я лечу вместе с Ренной, прочь из пещеры с кристаллами, где она гнездилась, в место побольше. Её рёв разносится по пещерам, вибрируя от стен. Аэрон и Фавре присоединяются, их более низкие рыки сливаются в гармонии.

Тряска ослабевает, а звук падающих камешков продолжается ещё пару мгновений.

— Что это? Что происходит? — спрашиваю я.

— Кто-то использует оружие против нас, — поясняет Аэрон. Он движется, как загнанное в ловушку животное.