Сердце кошмара (СИ)

Я увидел сотни жрецов, облачённых в серые робы, которые наполняли пространный каменный зал. Все они склонили головы. Перед ними стояла девушка в золотистой мантии. В глазах у неё сверкал огонь, на губах звенела молитва. Звон её ударялся о высокие каменные стены, поднимался на вершину церковной башни, где висел огромный золотистый колокол, и, сотрясая последний, звучал по всему городу, отзываясь мириадами сердец…

А затем всё исчезло.

Испарилось.

Всё это поглотил серый туман.

Я обнаружил себя перед лицом неистовой серой бури. Я должен был шагнуть вперёд, и в то же время, стоило мне протянуть хотя бы руку, и мои мысли сразу начинали исчезать. Казалось, целые звенья пропадали из цепочки моих рассуждений, и на смену им приходили другие, звенящие великой мудростью и в то же время чужие.

Это были мысли Золотых крыльев.

Я сделал глубокий вдох.

Фигурально, разумеется.

Всё в это мире было сугубо фигуральным.

Мне нужно было сохранить своё сознание. Для этого мне нужно было верить в себя. Мне нужно было обрести… нет, стать сердцем кошмара.

Больше не было никаких протоптанных дорожек или потайных путей.

Это был вопрос чистой, незамутнённой силы воли.

И самомнения, конечно.

…Будем надеется, по меньшей мере последнего у меня более чем достаточно.

Не теряя больше ни секунды, я сосредоточился и шагнул навстречу буре.

…И тут же понял ещё одну маленькую, незначительную проблему. Казалось, между мной и серым туманом пролегает тонкая корочка. Что это было? Костюм… точно. Костюм Стража, призванный ограничить влияние серого тумана.

Я вспомнил бикини с розовыми облачками, прыснул и потянул застёжку.

В ту же секунду на меня набросились серые вихри: один, второй, третий… Они терзали мой разум. Терзали моё сознание. Я прикусил губы. Сосредоточился. Я представил самого себя. Своё лицо. Свои руки. Я вспоминал моменты из прошлого и настоящего. Я строил песчаный замок на берегу, на который настилались всё более неистовые волны.

Наконец я стал повторять, как безумец, своё имя.

Алексей.

Алексей.

Тебя зовут Алексей.

Алексей.

Алексей…

Алекс… мелькнуло лицо Ани.

Алексей.

Алекс.

Дядя…

Таня…

я…

Алекс… си… у…

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * * * *

* * *

* * *

14 букв.

Четырнадцать звёзд.

Чёрное небо.

Бескрайний простор.

С добрым.

утром.

……

……

……

Я снова стоял посреди пустыни.

Передо мной находился Вестник.

Туман никуда не исчез.

Теперь он пропитывал меня насквозь.

Теперь отзвуки, которые пронизывали мои движения, исчисляли миллиарды.

Меня пронизывал туман целого мира, целой вселенной.

Я шагнул вперёд, затем ещё раз и ещё и ещё… Затем занёс руку, сжал кулак и со всей силой, которая струилась в моём металлическом теле, ударил его по лицу.

За секунду, прежде чем стальной кулак и неподвижная улыбка Вестника встретились, последняя дрогнула, переменилась, но лишь потом, когда сами звёзды засверкали и загрохотали, когда вес нескольких, а может и мириадов миров обрушился на его лицо, я понял, что на последнем появилось выражение страха…

…

…

…

52. битва

Я себя не понимал.

Я был собой, и в то же время чем-то большим.

Это было странное ощущение.

Именно поэтому я решил не обращать на него внимание.

Сейчас были несколько более важные вопросы на повестке.

Стоило мне ударить Вестника, и тот исчез. Испарился. Куда? Я заволновался и лишь некоторое время спустя заметил мельчайшие колебания воздуха перед собой. Я прищурился и наконец разобрал маленькую белую точку далеко на горизонте.

Она удалялась.

Потом замедлилась, остановилась и стала приближаться.

Я не успел даже моргнуть, прежде чем передо мной снова выросла громадная фигура Вестника. Лицо его переменилось. Теперь по нему пробегала кривая чёрная трещина. Выражение его тоже стало другим. Он всё ещё улыбался — улыбка его была застывшей — но правый глаз теперь сверкал, аки звезда ветреной ночью, и было в этом нечто безумное.

Монстр попытался схватить меня в свои объятья. Я бросился в сторону. Он выкинул руку. Я выбросил свою в ответ. Наши пальцы ударились друг о друга, и словно в замедленной съёмке вокруг стали подниматься пылевые бури.

Вообще всё вокруг казалось мне чрезвычайно медленным, и только у меня и Вестника была нормальная скорость.

Почему?

Я мимолётно посмотрел на прочих титанов, на песок, на звёзды и вдруг понял, что причина была не во времени, нет, она была в нашей скорости. Мы были настолько быстрыми, что весь прочий мир казался почти неподвижным. Стоило мне сосредоточиться или наоборот, расслабиться, и всё вокруг замедлялось или ускорялось.

Это было странное чувство. Смаковать его не было времени.

Не прошло и секунды, как пылевые волны достигли километровой вышины. Весь мир затрепетал. Стали подниматься цунами. По мере того, как я и Вестник прилагали всё большую силу в нашем противостоянии, землю начинали испещряли огромные зияющие трещины. Малейшие колебания воздуха между нашими пальцами обращались в ужасающие торнадо. Мы были словно бронированы рыцари, которые мутузят и толкают друг друга посреди стеклянного замка, — в данном случае роль последнего исполняла сама реальность.

Я заволновался.