Сердце красавицы склонно к измене

— Андрюша, подожди, я все объясню! — Заливаясь слезами и причитая, она простерла к нему руки. — Я же ради тебя старалась! Я все делала, чтобы тебе было хорошо! Неужели после всего этого ты станешь желать мне зла?!

В этот момент на небольшой сцене стали пробовать свои силы в стриптизе девушки из зала. Как бы разогрев перед основным шоу. Зазвучала негромкая мелодичная музыка. Однако никто из нас на сцену и не смотрел. Действо за столиком было покруче любого стриптиза.

— В больнице с простреленным легким мне было не очень хорошо, — подал голос Конюков, отстраняясь от жены подальше.

— Это был оправданный риск, — горячо заверила Анжела, — наемник обещал, что ты выживешь. Я должна была отвести от тебя подозрения милиции. Как бы ты добился еще этого повышения? Портняжный только обещал, что скоро уйдет. Он мне сам тет-а-тет признался, что поработает еще лет пять.

— Это было в тот раз, когда ты ему яд начала подсыпать? — спросила я.

Проигнорировав мой вопрос, она уже более спокойным голосом сообщила мужу:

— Андрей, я все точно рассчитала. Против меня нет никаких доказательств. По моему плану через три года ты бы стал владельцем крупнейшего в городе холдинга.

— Что ты говоришь, — прошептал Конюков ей в ответ помертвевшим голосом. — У тебя что, бред?

— Не бред. У меня все проработано до мелочей, — упрямо возразила Анжела. — Сначала к тебе перешла бы строительная компания, потом молочный комбинат и деньги Кравцова и его жены.

— Убийства таких масштабов не остались бы незамеченными, — заметила я.

— Какие убийства! — отмахнулась Анжела. — У меня в планах вообще не было убийств. Мясницкий и Тыртышная — жертвы форс-мажорных обстоятельств. Мясницкий стал слишком рьяно копать это дело, и его нельзя было оставлять в живых. А Тыртышная показалась мне очень удобным козлом отпущения. Потом бы происходили смерти от естественных причин и несчастные случаи. Кого можно было шантажировать, кого запугать. — Она обратилась к мужу: — Андрей, ведь, по большому счету, мой практически идеальный план стал рушиться. Зачем ты нанял эту девку?

Конюков на своем стуле словно окаменел. Неподвижно, словно статуя, смотрел на Анжелу немигающим взглядом. Да у меня, признаться, самой мороз по коже продирал от откровений этой женщины-монстра.

— Андрей, еще не поздно все исправить, — вкрадчиво продолжала Анжела, уже совершенно оправившись от первоначального испуга, — у меня большой опыт в подобных разводках. Не спрашивай, откуда. Встретив тебя, я решила завязать с прошлым, но перед этим обеспечить нашу семью и будущих детей. Теперь ты все знаешь и должен мне помочь ради общего дела. Прикажи своей телохранительнице вывезти этого козла за город и похоронить, — она указала на Тычкова, — без него у ментов на нас ничего не будет.

— Эй ты, это — заткнись, падла! — бросил ей бандит, опасливо покосившись на меня.

Посмотрев жене прямо в глаза, Конюков тяжело вздохнул и произнес:

— Евгения Максимовна, звоните в милицию.

— Не стоит утруждаться, милиция уже здесь, — объявил Земляной, протиснувшись через зрительский стриптиз. С двух других сторон просочились оперативники. Анжела вскрикнула, как раненая птица, когда на ее руках защелкнулись наручники. Тычков удивленно посмотрел на меня, попытался шагнуть в сторону, но его тоже заковали. Я взглянула на клиента. Тот сидел, обхватив голову руками, будто хотел таким образом навсегда отгородиться от мира. Мне показалось, что в таком состоянии человека лучше не трогать, а дать немного отойти.

Были еще нерешенные вопросы. Мимо проходил Земляной. Незаметно для арестованных я схватила его за локоть и шепнула пару слов на ухо, после чего он приказал оперативникам оставить Тычкова на его попечение. Мол, поговорить наедине. Бандита бесцеремонно развернули и пинком подтолкнули к следователю. Поддержав его за шиворот, Земляной поволок бандита в проход, который вел к лестнице на второй этаж. Там находились комнаты для VIP-отдыха, и посещали их немногие. По этой же причине в проходе почти всегда было пусто. Я смотрела им вслед.

— Слушай, начальник, я без адвоката и слова не скажу, — процедил Тычков сквозь зубы.

— Ты не только слово, ты у меня арии петь начнешь, — пообещал ему в ответ Земляной.

Бархатный полог за ними сомкнулся, и я подумала, что пора. Быстрым шагом прошла за ними, ухватила следователя за шею, придушила и отбросила в сторону безвольное тело. У Тычкова от моей выходки глаза на лоб полезли.

— Ты, т-ты, чт-то делаешь, мать твою, не подходи ко мне, я буду кричать, — он попытался лягнуть меня ногой и вырваться, когда я хотела освободить его от наручников.

— Стой спокойно, я помогу тебе бежать! — рявкнула я. — Что, думаешь, мне охота, чтобы ты меня на допросе ментам сдал. Убивать я тебя не стану, так как обещала отдать наркоту и отпустить, а слово мое железное. — Наручники упали к его ногам. — Беги! Ты свободен.

— Ты меня правда отпускаешь? — недоверчиво спросил Тычков, пятясь к лестнице.