Сердце Крона

− Посмотри на нее, у нее начинается бред! Где этот… алхи… алхимик?!

Немало времени прошло, прежде чем мне удалось с горем напополам растолковать им, в чем дело. Наверное, лучше было молчать, потому что как только Эдмус услышал историю в моем исполнении – тут же перестал меня поддерживать и согнулся пополам, трясясь от невыносимого хохота. Мне пришлось всем своим весом повиснуть на Йехаре. Рыцарь, к счастью, и не думал смеяться: его лицо было полным искреннего сочувствия.

− Ты держалась очень хорошо, Ольга, − сказал он, когда мы уже подходили к дворцу, а я худо-бедно могла идти сама и перестала на нем виснуть. – Особенно для человека, который на арену вышел впервые.

Эти простые, без обычной средневековой витиеватости слова, подняли мне настроение, и я задрала нос. Тем более что запах розового масла меня больше не преследовал: его заменил вкуснейший в мире аромат свежего летнего воздуха и нагретой солнцем травы.

− А это наши победители, стало быть!

Веслав стоял неподалеку от входа в город: руки скрещены на груди, ноги на ширине плеч (узких, как вешалка в магазине), уголок рта подергивается насмешливо.

− А придурка нашего − что же, на арене забыли? Или он захотел повторить твой подвиг по… я даже и не знаю, как это выразить, но выглядело страшно, аж жуть! Настолько, что я сбежал с трибуны примерно после середины.

− Темный, уйди, − честно предупредил Йехар. – Не зли нас… − тут он посмотрел сначала на свой меч, потом на мое разозленное лицо и закончил четко: − … всех.

− Где уж нам, маленьким, − хмыкнул алхимик. – Насмерть утопите! Я только не понимаю, зачем мы мотались за цветком Прометея, если бедного Афродита и без него через пять минут унесли бы в нокауте? Кажется, у нас появилось новое оружие, смертоносное как нико…

− Оля! – тревожно вскрикнул Йехар, но я уже шагнула вперед и сделала единственное, что могло Веслава заткнуть: влепила ему пощечину.

К сожалению, при этом я начисто забыла, что «Эффект Медеи» будет действовать еще одиннадцать часов.

Алхимика отбросило на пару метров, и он покатился по дорожке. Я почти не размахивалась, эффект мог быть еще хуже, но понимание этого пришло потом, а так я окаменела, глядя на свою ладонь непонимающими глазами: мол, ты что натворила?!

− Оля! – укоризненно протянул Йехар, нагибаясь над слабо шевелящимся алхимиком и переворачивая его на спину.

− П-помог, − с ошеломленным видом выдавил тот, кашляя и пытаясь вытереть темно-бордовый ручеек крови из носа. – Р-раз в жизни, д-да…

Выглядел он совсем неважно, на щеке вспухла ярко-красная отметина, будто моя ладонь была раскаленной. Да еще кровь, ее было удивительно много, так что я совсем растерялась, шагнула было к нему, чтобы помочь, но алхимик шарахнулся от меня, как от зачумленной:

− Держи дистанцию, светлая!! Ты тоже, − это уже относилось к Йехару, которого он оттолкнул. Поднялся без всякой помощи, хотя выглядел совершенно оглушенным, тряхнул головой, разбрызгивая темные капли, и смерил нас двоих испепеляющим взглядом: − Ничего, если я не скажу «пожалуйста» на ваше «спасибо»?

И зашагал во дворец, перемещаясь причудливыми зигзагами и задирая голову, чтобы не разбрызгивать кровь. Йехар посмотрел на меня то ли с опаской, то ли с состраданием, заявил, что я нуждаюсь в отдыхе, и заботливо провел сперва до дворца, а потом и до моей комнаты.

− Завтра нам придется выступить к вратам Эйда, − сказал он ласково, будто разговаривал со своей десятилетней дочкой, − постарайся набраться сил… просто отдохни, хорошо?

Насчет «просто отдохни» я не возражала, хотя чувствовала себя превосходно: хоть сейчас мешки с картошкой таскать, даже мутить перестало. Но вот что-то там было странное в начале фразы…

− К каким вратам?!

− Мы говорили с Зевеем и Гээрой, − пояснил Йехар, оглядываясь по сторонам; мы стояли в пустом коридоре, и все же было не очень приятное ощущение, что на нас глядят со всех сторон. – Они не слыхали о Сердце Крона… а может, они знали, но забыли… но и он, и она сошлись во мнении, что знать это могут те, кто уже ушел в мир теней. Подземному Владыке многое ведомо, быть может, он поможет нам. Или, может, Мнемозина… или вещие мойры снизойдут. В общем, ты понимаешь, завтра…

Моя бодрость испарилась, и тут же как-то подозрительно захотелось устроить себе выходной. А то, что «Эффект Медеи» действует… ну, спать и есть финики с виноградом он не очень помешает. Главное пощечины никому не давать.

Но какая-то из местных мойр решила, что я задумалась об отдыхе преждевременно: в своей комнате я обнаружила Арсинойю, которая непонятно как туда вообще попала. Наверное, дело опять в тайных ходах. Девушка сжимала царский скипетр отчаянной хваткой, рябь на лице проступила особенно ярко: она пыталась побледнеть.

− Царица в ужасе и гневе, − едва слышно сообщила она. – Никто не мог победить Афродита долгие годы! Она считает, что тут замешано колдовство, как то, из-за которого конь Громовержца сделался ласковым, словно месячный ягненок…