Сердце куклы (СИ)

– Сказала же, о нас мало кто знает. Пойми, вампирша, не нужно считать себя центром мирозданья. Почему-то свое существование ты воспринимаешь, как должное, хотя большинство людей считают подобных тебе – страшной сказкой на ночь. Когда-то драконы действительно летали над этим миром, – в голосе Охотницы прозвучала плохо скрытая ностальгия, – Прекрасные существа, мудрые и могущественные, но даже им были нужны и защитники. Те, кто способны вместить в себя часть чужой души, принять силу и обязанности. Дракон и его Эос становились связаны: и эти узы были больше, чем любовь, дружба или родство. – Флай примолкла, слишком сложно ей было вспоминать те времена. Но она не позволила себе распускать сопли перед вампиршей и быстро нашла силы выдавить сквозь зубы последние фразы, – Если Эос умрет, то погибнет и дракон. Но Душа остается жива даже после смерти своего владельца. А теперь, свяжи все факты и подумай, как следует над настоящей причиной моей ненависти к кровопийцам.

Ладно, Долл была блондинкой (с этим фактом спорить не приходится), но не полной же идиоткой! Ей сразу стало ясно: без серьезной причины кто-то вряд ли бы стал бегать по улицам и тыкать мечом во всех, кто отличается подозрительными клыкастостью и бледностью.

– Слушай, я тебе сочувствую и все такое... – Флай взмахнула рукой заставив слова повиснуть в воздухе.

– Да брось. Мы обе знаем, что тебе нет дела до меня и моего прошлого.

– В таком случае это полностью взаимно, – огрызнулась вампиресса.

– Ой, не начиная показывать зубки. Жизнь – такая штука, порой приходиться иметь дело с тем, кто тебе не слишком приятен.

– Вообще-то я не пыталась тебя прикончить в первые же секунды встречи! – возмутилась Долл, – Ну ладно-ладно, я молчу.

В игру “у кого первого сдадут нервы” эти девушки смогли бы играть до бесконечности, но Долл временно согласилась на ничью.

– Так я удовлетворила твое любопытство? – Флай, видимо, также устроил этот вариант.

– Вполне.

– Тогда, может, тоже объяснишь мне кое-что? Какого черта ты застыла, как соляной столб, когда появился этот упырь!?

Вампиресса вздрогнула, как от удара плетью. Она успела подумать об этой проблеме. И выводы получались отнюдь не утешительными: по неизвестной причине она не принадлежала себе в те кошмарные минуту. В голову Долл невольно лез один и тот же образ, который казался ей невероятно жутким: кукла-марионетка, которую некто, скрытый тенью, старательно дергает за ниточки. “Кукловода нельзя увидеть пока идет спектакль. Он появится только, когда опуститься занавес”, – неизвестно, откуда появилась эта фраза; Долл была уверена, что не слышала ее ранее. И от этого ей стало еще сильнее не по себе, будто кто-то нарочно показывал ей мелкие кусочки мозаики, но не давал увидеть картину целиком. А ведь картина эта, вероятно, таила в себе ответы на все ее вопросы.

– Я не знаю. У меня создалось ощущение, что я вышла из тела. Могла лишь наблюдать, но не принимать участия.

Флай немного помолчала, а потом сдержанно кивнула пару раз.

– Есть у меня одна догадка... Если тот вампир – твой демиург...

– Э-э?..

– Блонди, купи себе словарь, – раздраженно воскликнула Охотница, взмахнув при этом хвостом иссиня-черных волос, – окей, для тех, кто слишком часто пользовался перекисью: демиург – твой создатель, который напоил тебя своей кровью, сделав “немертвой”.

– Угу. Проблема в том, что я не имею ни малейшего понятия о персоне, сотворившей такое. По-моему, я уже говорила об этом.

Охотница пожала плечами. Лично она вообще считала, что эта вампирша слишком много болтает. А Флай не привыкла прислушиваться к словам тех, кто вероятней всего умрет через несколько минут. Тем более что чаще всего ей на голову сыпались проклятия и угрозы; в редких случаях мольбы. Когда слишком долго живешь на свете, устаешь от однообразия персонажей и поступков. Если подумать, разница между упырем из древнего Египта и современным носферату в костюме от “Prada” заключалась... только в этом самом костюме – у одного он есть, а вот другой счел бы имя известного бренда каким-нибудь защитным заклинанием. В общем, то, что лепетали живые трупы, Флай как правило, пропускала мимо ушей.

– Факты говорят сами за себя: появляется некий вампир, и ты теряешь голову. Два плююсь два, получается...

– Хреново получается, – заключила Долл, – Тот, кто жаждет моей смерти, одним взглядом может заставить меня загнать себе кол в сердце – образно выражаясь, – “А ведь совсем недавно меня волновала только, как вернуть себе титул королевы школы”, – грустно подумала вампиресса.

Флай открыла было рот, желая что-то спросить, но реальность внесла свои коррективы в ее намерения, причем довольно неожиданные – в качестве звона бьющегося стекла, донесшегося с кухни. Долл подскочила на месте; громкий звук резанул по ее чувствительным ушам, заставив включить все инстинкты самосохранения, какие только были предусмотрены в вампирской нервной системе.

Охотница же напротив, осталась абсолютно равнодушной, ограничившись небольшим движением бровью.