Сердце куклы

— Ты пытаешься выглядеть хуже, чем есть на самом деле, — заметил Охотник.

Девушка уже собиралась бросить в ответ что-нибудь иронично-злобное… но вновь замерла прислушиваясь к собственным чувствам. Что-то было не так, и это ощущение исходило из ее кухни!

— Иди на кухню! — приказала она Антону, пытаясь побороться с все нарастающим головокружением.

— Что?

— Просто сделай это! — и чуть тише добавила, — Прошу тебя…

* * *

Лицо вампирессы оставалось таким же непроницаемым, как и всегда. Однако внутри у нее все похолодело от невыразимого ужаса.

…Кровь бессмертных пахла совсем не так, как привычная — людская. Нет, сейчас в воздухе витал не сладкий горячий аромат жизни. Пахло ее смертью!

Все было кончено — и Долл это знала. Сейчас она осознала собственную обреченность, последняя надежда вспыхнула на прощение и рассыпалась в пепел. Она не собиралась сдаваться, но борьба уже потеряла свой смысл…

— О, боже! — Антон кинулся к лежащему к безжизненному телу.

— Она жива? — задала Долл бессмысленный по сути вопрос. Когда из чей-то груди торчит меч, загнанный по самую рукоятку… да, вопросы тут явно не уместны.

Семаргл не успел ответить — "труп" закашлявшись, открыл глаза. Тут даже у хладнокровной вампирессы подкосились колени. На счастье совсем рядом стоял табурет, на который она и опустилась.

— Флай, что случилось? — с лихорадочно горящими глазами Антон вцепился в плечи чуть живой сестры.

— Меч вытащи сначала, — прохрипела та и, подумав, добавила, — Идиот!

— Лера, у тебя есть что-нибудь… бинты, перекись?

— Откуда? — удивилась вампирочка, — Если бы у меня дома и была аптечка, в ней была бы только "жидкие лекарства", — блондиночка демонстративно облизнулась, — Красненькие такие.

— Ну, у тебя есть хоть что-нибудь, чем можно дезинфицировать рану!?

Долл призадумалась.

— "Кьянти Классико" подойдет?

Даже находясь в полумертвом состоянии, Охотница умудрилась пронзить вампиршу убийственным взглядом. Помимо ярости в нем читалось презрительное: "Блондинка!". Флай мучилась от боли, но смогла выдавить.

— Если вы и дальше будете болтать, я скорее умру от старости, чем от заражения… Кстати, от вина я бы не отказалась.

На самом деле для человека с пронзенной грудью, Флай вела себя довольно бодро. По крайней мере, ее обычный сарказм никуда не исчез.

Нельзя сказать, что Долл не заметила ярко выраженной неприязни со стороны Охотницы, но вампирша еще не совсем отошла от недавних переживаний. Охотница жива… Слава Богу. Однако это событие наводило на определенные размышления. У Долл не было ни малейших сомнений на тему личности нападавшего. Яснее ясного — это был Алекс, кто же еще! А если он смог справиться с той, кто уже не один век убивала вампиров… да, шансы Долл выжить при встречи с экс-бойфрендом становились до смешного ничтожными.

Грациозно поднявшись со своего места, блондинка проследовала к холодильнику. Ей не было жаль дорогого вина для Флай — жадность вообще не была знакома девушке, по большей части потому, что она не знала цену деньгам. Она всегда была… не столько щедра, сколько расточительна. Впрочем, это было всего лишь еще одной чертой богатой испорченной девчонки.

Антон тем временем все никак не решался прикоснуться к рукояти, торчащей из его сестры. Та заметила его неуверенность и со вздохом произнесла.

— Хорошо, просто отодвинься и не мешай мне.

— Нет-нет, — быстро возразил семаргл, — Я справлюсь. Просто я боюсь, что кровь хлынет, как только мы вытащим его.

Лицо Флай исказила улыбка больше напоминавшая оскал. Как бы ни храбрилась охотница, но только что она находилась у самого порога смерти.

— Не хлынет. Все вытекло еще до вашего прихода…

Долл нервно сглотнула. Она была вампиром, а, следовательно, должна была быть абсолютно равнодушна к крови, боли и страданиям (конечно, если они были чужими). Вот только сейчас у нее никак не получалось абстрагироваться. Флай не была ее близкой подругой — да, что там, эти две красотки на дух друг друга не переносили! И ничуть не скрывали этого. Почему же у блондинки складывалось ощущение невероятной важности этого события? Если представить все происходящее, как сложную сеть, то "смерть" Охотницы являлась одним из ее главных узлов… Хм, странно, с каких это пор Долл стала мыслить метафорами? То есть, она никогда е была дурой, даже наоборот… Но вот на философские размышления и странную образность ее пока что не тянуло. До сих пор. Возможно, это так же связано с превращением в бессмертную. В конце концов, чем еще коротать вечность, если не думами о жизни?

А вообще-то, Долл привыкла доверять своей интуиции. Она не подводила ее и в бытность человеком, а у вампиров ментальные способности всегда обостряются. "Может я просто сумасшедшая, и все это мне просто чудится? И нет ни вампиров, ни Охотников… ни смерти, что все время пытается поймать меня". Да, так было бы значительно проще… Проблема в том, что все происходящее было реальным. Безумным, невероятным, ужасающим и жестоким, но, тем не менее, реальным.