Сердце мексиканца (СИ)

Да, это были суровые смуглые и бородатые мужчины с черными глазами. Они с пугающей легкостью выкладывали пистолеты на стол, они говорили на незнакомом языке. С женщинами обращались по-хозяйски, взгляды были липкие и жадные, дела обсуждали только с мужчинами. И даже еда их была тяжелой, острой, жирной. Все ровно, как Аля рассказала подруге про жизнь в мексиканской банде, когда уговаривала взять ее с собой.

Но — не так.

Она была даже готова к этим взглядам, памятуя о том, что уважение и иммунитет к домогательствам получила, только став имуществом вожака. Но с другими обращались не лучше. Подругу ее мужчина лапал на глазах у друзей, обводя их гордым взглядом, когда она смущаясь, выворачивалась из его рук. Посылал ее то нарезать овощей, то принести еще кофе и непременно подать, встав перед ним на колени. Тогда она удостаивалась откровенного поцелуя и гордого:

— Посмотришь на кого-нибудь, кроме меня — убью!

Она млела от этих слов, принимая их за признание в любви.

Аля вспомнила один из разговоров с Сантьяго, когда она краем глаза зацепила по телевизору местную мелодраму. Там и без перевода был понятен сюжет: муж застукал жену с соперником, застрелил ее и долго плакал на могиле. Настоящие мексиканские страсти, кровь-любовь и жгучие взгляды ревнивых кабальеро.

— Ты меня убьешь, если я тебе изменю? — спросила она, скорее кокетничая, чем всерьез.

Но Змей по-настоящему удивился:

— Тебя?

— Ну, меня, да.

— За что?

— За измену, — терпеливо пояснила Аля.

— Зачем? — у него был такой недоуменный вид, что она начала подозревать, что он издевается. — Зачем мне убивать любимую женщину, которая к тому же мне не угрожает? Что за ерунда?

— А любовника? — хитро щурясь, спросила она.

Он ответил взглядом, от которого по коже разбежались ледяные мурашки.

Все здесь было не так. Неправильно.

Даже в те несколько дней, что она провела на ранчо, пока там всем заправлял мальчишка Хесус, будоражили кровь опасностью и страстью, а не отдавали противным каким-то холодком, который окутывал ее здесь. Как ни старалась, она никак не могла нащупать, в чем же разница. Но чем дальше, тем меньше хотелось оставаться в этой компании.

Ко всему прочему, она начала ловить на себе масляные взгляды любовника подруги. Третьей женой ей быть совершенно не хотелось, поэтому пришлось прятаться за флиртом с одним из его друзей. Тот принял ее авансы за согласие на все и уже пару раз пытался запустить руки куда не следовало.

Когда же речь зашла о ненавязчиво демонстрируемых весь вечер пистолетах, к разочарованию Али выяснилось, что большинство из них газовые, остальные пневматические, а настоящее боевое оружие у всех хранится дома. Причем в Дагестане. Ей было немного неловко, она понимала, что покалечить человека можно и тем что есть, но почему-то чувствовала себя как ветеран Въетнама рядом с новобранцами в тире.

Уйти тоже оказалось не так-то легко. Сначала ее долго отговаривали с легкими нотками угрозы, а подруга, зажав Алю в темном коридоре, жарко шептала, что она понравилась очень влиятельному человеку. Потом никак не удавалось отбиться от предложений подвезти до дома, исходящих от этого влиятельного человека. А под конец пришлось уже просто сбежать, не прощаясь. Интуиция, взведенная Мексикой до предела, подсказывала ей, что эта попытка найти замену Сантьяго еще аукнется ей неприятностями.

Она шла по ночному городу, даже и не думая вызывать такси, благо до дома было полчаса пешком, вдыхала упоительно свежий после душной комнаты, наполненной агрессивными мужчинами, холодный московский воздух и снова чувствовала, как сжимается сердце, тоскуя по чужой стране.

Аля остановилась на мосту над черной глянцевой рекой, в которой отражались вперемешку желтые и белые фонари и стиснула пальцы на чугунных перилах. Она думала, что будет скучать первую неделю, может, месяц. А потом тоска пойдет на спад, как всегда бывало и с влюбленностями в страны, и с привязанностями к мужчинам.

Но все случилось наизнанку.

Пережив без печалей первый месяц, она решила, что легко отделалась. Зато теперь с каждым днем боль становилась все сильнее. Она запрокинула голову, не давая слезам выкатиться из глаз. Хватит и того, что она ежедневно ревет в ванной.

Засунула руки в задние карманы джинсов и вдруг нащупала что-то в одном из них.

Достала — фигурка, которую она купила у девочки на заправке. Символ ее знака по гороскопу майя. И к ней приложен листочек с названием этого знака и его характеристикой.

Только этот листочек уже пережил стирку, и чернила на нем расплылись, позволяя прочитать только одно слово, набранное самым крупным шрифтом.

«Каан».

Впрочем, все остальное Аля знала и без подсказок.

19

Пора было что-то решать. Не тогда, в аэропорту. Не сразу, как прилетела.

Сейчас. Спустя несколько месяцев наконец время пришло, и оно больше не хотело ждать.

Аля работала, ехала в метро, курила утром на кухне, пока булькал в турке кофе, ругалась с охранником в магазине, смотрела фильм одна в темном зале кинотеатра — и все это время чувствовала, как крутятся в ее голове части головоломки, с тихом кликаньем вставая на место.